-Что происходит с пешкой, когда она достигает конца поля?
-Она становится ферзем, ладьей или слоном, — он пытался
вспомнить правила. — Или конем.
-Боги сейчас разыгрывают партию шахмат, — своим привычным
голосом говорил престарелый мутант. — Когда вы дойдете до конца
поля, то станете совсем другой фигурой.
-Какие боги? Какие шахматы? — послышался Михаил. — Это вы
называете «понятнее»? Что вы несете? — хамил он без всякого
стеснения.
-Да. Что за боги? — внезапно поддержал его Андрей. — Я уже
слышал об этом. От Чернобога. По фамилии Кузнецов.
-У каждого мира есть свои создатели. У истоков гигахруща тоже
стояли вполне конкретные боги. Иной раз они совсем не похожи на
таковых. Например, я.
-Кто я? — Андрей переводил взгляд с одного мутанта на
другого.
-Вы знаете кто.
Крайний справа выкручивал дрожащие руки и дергал привязанной
головой. Андрей встретился взглядом с глазом, пугающе торчащим
из-под приподнятой брови.
-Да, вы правильно смотрите. В прошлой жизни меня знали как
Ярославцева Екатерина Михайловна.
-Ярославцева... — повторил Андрей, чувствуя, что уже где-то
слышал ее фамилию. — Вы ведь работали с Кузнецовым!
-Все верно. Он и сделал меня тем, что вы сейчас видите.
-Что он сделал? — голос его стал живым, энергичным.
-Испытал на мне свою технологию. Когда он еще был человеком, а
не бездушным чудовищем. Хотя души у него, наверное, никогда не
было.
-Что вы там делали? Это вы изобрели черную слизь?
То, что когда-то было Екатериной Михайловной вновь зашевелилось.
Она то выпрямляла дрожащие пальцы, то резко впивалась ими в
подлокотник, и дергала головой.
-Я боюсь сообщать вам слишком многое, чтобы не испортить
шахматную партию. В конце концов игра интересна только при условии,
что ее финал неизвестен. Боюсь, что вам просто надо идти дальше.
Путь вам укажут сверху. А все, что надо, вы уже увидели и
услышали.
Он несколько секунд стоял спокойно, слушая мерную речь Степана,
но затем зубы стали медленно оголятся в безумном оскале.
-Кто укажет? О чем вы говорите? Где мой сын? Дайте мне увидеть
Колю! — почти закричал Андрей.
-У нас нет вашего сына, — все тем же спокойным голосом вещал
Степан. — И никогда не было.
-Но ведь мне сказали! Что он у вас! Здесь! Он стал мутантом! Он
общался со мной!
-У нас нет ни одного члена общества, который бы мог отправлять
мысли так далеко. И мы ни об одном таком даже не слышали.