-Ну ладно, на этом можно закончить, — командир сделал запись и
закрыл тетрадь. — Хотел тебя еще про ранения спросить, но это
подождать может, — затем он вновь радостно затараторил. — Ранения,
говорят, не смертельные и тебя поставят на ноги в самое ближайшее
время. Отравление тоже минимизировали, поэтому ждем тебя в отряде.
Нам опытные бойцы вроде тебя сейчас как никогда нужны. Я с
комзаставы общался утром, так вот он говорит, что тебя могут на
повышение послать. Показал ты себя хорошо. Я бы даже сказал,
отлично! Поэтому поправляйся! Тебе, может, принести что-нибудь? Или
сделать что надо? М?
Мужчина лежал несколько секунд молча, затем слабо пожал плечами
и мотнул головой.
-Ничего не надо. Спасибо.
-Ну ладно! Не буду тебя отвлекать от отдыха! Ждем тебя в
строю!
Командир слегка похлопал Андрея по ноге, широко улыбнулся, встал
и вышел. Вскоре появился доктор и принялся совершать свои
малопонятные манипуляции — он трогал разные части тела, иногда
похлопывал, покалывал и постоянно задавал вопросы. Андрей лишь
кивал или слабо мотал головой. Сил на новый разговор, даже в роли
слушателя, у него совсем не было. Речь врача постепенно становилась
все тише и тише. Мужчина погрузился в глубокий сон.
Он провел в медблоке еще трое суток. Его раны затягивались,
общее состояние возвращалось к норме и в целом Андрей чувствовал,
что жизнь возвращается к нему, хоть он и чувствовал себя еще очень
слабо. Затем утром к нему пришел лечащий врач и объяснил, что ввиду
большого потока нуждающихся в медицинской помощи, им приходится
выписывать пациентов раньше положенного срока. Он предоставил ему
справку о необходимости провести еще трое суток в состоянии покоя у
себя в ячейке. Вдобавок к этому врач предоставил ему наградной лист
от ликвидаторов с возможностью отпуска в течение полного цикла
после окончания лечения. Андрей молча разглядывал эти бумажки,
думая о том, чем ему можно было занять эти десять суток. Ему выдали
новый комплект стандартной рабочей формы, вернули ботинки, ключи от
жилячейки и выдали пакет с усиленным пайком, а также набор талонов
на питание. Неразговорчивая медсестра проводила его до выхода из
медблока и даже не показала, куда идти дальше. Сжимая в руке пакет
с едой, он зашоркал вдоль по коридору в неизвестность.
Ориентируясь по информации на стенах, он добрался до своего
блока всего за полтора часа. Некогда родной коридор стал казаться
еще более чуждым и неприятным. Хотя он поймал себя на мысли, что
эти чувства могли быть вызваны отсутствием защитного костюма и
оружия. Он слишком привык смотреть на мир через линзы противогаза и
прицел оружия. Сейчас же он был слаб, подавлен и чувствовал себя
особенно уязвимым. Если бы на его пути в блок произошел самосбор,
то он бы, скорее всего, даже не смог добежать до убежища. Хотя ему
на самом деле было все равно.