Рассматривая собеседника и думая об услышанном, Андрей вдруг
понял, что портрет Михаила кардинально изменился. За фасадом
грубого скудоумного выпивохи оказался человек с интригующей
историей. И Михаил вдруг перестал казаться тем, кем был еще десять
минут назад.
-Посмотри в моей сумке, там должна быть бутылка с серебрянкой, —
возвращаясь к своему привычному «я», сказал проводник. — Надеюсь,
этот горбатый чмошник не успел до нее добраться.
Покопавшись в сумке, Андрей действительно нашел выпивку, но
немного подумал и произнес:
-Не дам, — в голосе звучала решительность. — Сначала выведи нас
отсюда.
-Сколько сейчас времени?
-Полночь, — ответил Андрей, посмотрев на часы.
-Наверх сейчас нельзя. Вероятнее всего, ликвидаторы решили
избавиться от церкви. Поэтому и здесь, и тем более там, наверху,
всех чернобожников сейчас вылавливают. Нас тоже возьмут в общежитии
— это без вопросов. Поэтому надо переждать здесь часов шесть-семь.
А потом идти наверх.
-Ладно, — подумав, сказал Андрей и кинул алкоголь. — Держи!
Поймав бутылку, Михаил звонко откупорил ее и приложился к горлу
на три секунды. Оторвавшись от бутылки, он громко рыгнул.
-Будешь? — он потряс жидкостью.
Андрей мотнул головой и непроизвольно опустил пистолет.
-Ты лучше расскажи про себя. Про церковь и про ликвидаторов.
-Что тебе рассказать? — на лице возникло недовольство.
-Почему пошел к чернобожникам?
-Как и все, — Михаил вновь отпил. — Услышал красивые проповеди
про этот мир и наше место в нем. Про Черного Бога и возможность
покинуть гигахрущ.
-Как?
-Да никак. Это образное выражение, — он ухмыльнулся. — Самосбор
по-ихнему — это высшая сущность, всеобъемлющий Черный бог. Если
слизи глотнешь или обмажешься ею, сразу станешь частью
самосбора.
-А про выход из гигахруща? — заинтриговано спросил Андрей.
-Когда умрешь, сразу покинешь это место, — Михаил криво
усмехнулся, затем добавил серьезно. — Нет никакого выхода. Сказки
любишь?
-Где проповедь услышал? — он проигнорировал вопрос, посчитав тот
риторическим.
-На работе, — сухо ответил проводник и ненадолго погрузился в
воспоминания. — Сослуживец слово за слово начал говорить о них. О
чернобожниках. Объяснял мне, что и как. А потом предложил к ним
присоединиться.
-Так их там много? В ликвидаторах.
-Их везде много. Всех везде много. Я же говорил тебе, ты можешь
даже не знать о том, что твой сосед, или начальник, или оператор в
пищевом блоке — чернобожник. Или контрабандист. Или шпион
Содружества. Или небесный брат.