— Я ваша горничная, фрау, — объявила она басом. — Пришла, чтобы
помочь подготовиться ко сну.
Только этого не хватало.
— Мне ничего не нужно.
— У меня приказ от господина.
Пришлось подчиниться. Пока она тратила драгоценное время
разбирая шпильки из волос, я скрипела зубами. От опостылевшего
платья невесты избавилась почти с удовольствием — булавки, которыми
его подогнали под мою фигуру немилосердно кололи, норовя впиться в
пониже спины. Но когда служанка взялась за шнуровку бюстье, я
взбунтовалась.
— Хватит! Дальше я сама!
Не хватало еще, чтобы эта мадам обнаружила мешочек с золотом, по
прежнему подвязанный на бедрах.
Служанка приподняла бровь.
— Фрау стесняется?
— А если и так? — я посмотрела на нее в упор. — Разве ты не
должна выполнять приказы своей хозяйки? Просто покажи мне, где
ночная рубашка и можешь идти.
Почти ждала, что она ответит что-нибудь в духе, что ее хозяин —
герр Лессер. По слухам у прошлых жен торговца прав было меньше, чем
у дворового пса, а прислуга всегда чутко реагирует на такие вещи.
Однако я была человеком новым. Домочадцы Лессера пока не знали,
чего от меня ожидать. Служанка предпочла не спорить и распахнула
дверцу шкафа.
Однако любезный супруг неплохо подготовился. Внутри кроме
кружевной рубашки висело с десяток платьев из добротной немаркой
ткани. Расцветки сплошь практичные — болотно-зеленый, темно-синий,
серый… Даже почтенной вдове одеть не зазорно.
Память Эльзы подсказала, что весь этот банкет, как и косметика
на трюмо, куплены на деньги Шнайдеров. Гуго Лессер расстарался и
выжал из роли жениха опозоренной девицы все возможные бенефиты.
Горничная, наконец, ушла. Я бросила взгляд на настенные часы и
чуть не застонала от злости. Двадцать минут на ветер!
Нырнула в первое попавшееся платье — темно-синее, почти вдовий
цвет. Выгребла из шкафа еще парочку, особо не вглядываясь в фасон.
Я бы взяла их все, но такая ноша будет мне мешать.
Торопливый обыск ящиков трюмо дал несколько дешевых побрякушек
из серебра — украшения Эльзы на каждый день. Были и подороже — из
золота, и даже с драгоценными камнями, но их Лессер засунул в сейф
— не добраться.
Я свалила все найденное в носовой платок, добавив туда же
ожерелье невесты, и сунула в бюстье. Благо в чашках для груди
оставалось достаточно места. Узел из покрывала и сложенных внутри
платьев и белья довершил экипировку. Я вытерла вспотевшие ладони о
подол и приоткрыла дверь.