— Ещё одна бывшая, — закатила я
глаза.
— Она ничего не значит, — поспешно
заверил Керро, но вдруг замолчал, смерил меня пристальным взглядом
и ухмыльнулся.
— Чему радуешься? — на всякий случай
я плотнее закуталась в плащ.
— Можешь не стараться, — усмехнулся
он. — Сейчас и я не вижу твоего истинного облика — так лучше для
нас обоих. А радуюсь тому, что заставил тебя волноваться. И ты
немного ревнуешь к Офелии.
— Немного? — с издёвкой отозвалась я.
— Если она ещё здесь, выцарапаю ей глаза!
Керро только рассмеялся и,
направляясь к двери, небрежно бросил:
— Спускайся вниз, я распоряжусь
насчёт завтрака, — но от порога обернулся и довольно прищурил
глаза. — Неужели в тебе всё же есть эмоции, ледышка?
И, посмеиваясь, шагнул за порог. Я
раздражённо сдёрнула с плеч плащ. От хорошего настроения не
осталось и следа. И больше всего злило то, насколько на самом деле
возвращение Керро меня обрадовало... Но ему знать об этом
необязательно. Одевшись и собрав волосы, я выплыла из комнаты с
невозмутимостью, какой позавидовали бы и Католические
короли[1]. "Внизу" меня перехватил
Васко.
— Сеньор де Ривейра не любит излишней
сутолоки, поэтому для него в моём доме — особый стол.
Он провёл меня через "зал" — проходя
мимо стойки, я постаралась не принимать близко к сердцу взгляды
оскорблённой Лусинды — и махнул на столик в самом углу, за которым
расположились мой защитник и его бывшая пассия. Керро сидел спиной,
а что—то доказывающая ему Офелия явно не узнала меня в "гриме", и я
услышала обрывок разговора:
— Она — действительно очень красивая,
будто нарисованная, но... такая незрелая и избалованная!
— Я не спрашивал твоего мнения,
Офелита, — резко оборвал её Керро.
— Ещё вспомнишь мои слова, когда она
вытянет из тебя душу. Судя по твоему виду, уже начала.
— Довольно. Ты сказала, что пришла по
делу.
— Прости, — пожав плечами, она
сморщила носик. — Ты мне не безразличен, я не могла промолчать.
Но тут её взгляд скользнул вверх и
остановился на мне.
— А тебе что здесь надо, оболтус?
— Не мог пройти мимо такой красоты, —
басом отозвалась я. — Глаза — как небо в туманный день, волосы
цвета перезрелой пшеницы. А ногти! Что ты ими делала, выкапывала
картошку? Muñeca.
Ещё собиралась пройтись по чистоте
волос и исходящему от неё "свежему" запаху, но Керро всё испортил,
начав, по своему обыкновению, подвывать от смеха. Крайнее
недоумение на лице девицы сменилось удивлением. Она даже чуть
наклонилась через стол.