О как! У меня есть тело! Я вообще не
пушечное ядро!
– Чёрт! – прошипел упавший на меня
человек, дыша перегаром. – На Сеньку грохнулся. Во, он даже не
очнулся! Ну и дрыхнуть! Эй, Сенька! Эй, пить будешь?
Меня потрясли, но я сделал вид, что
сурикат и прикинулся мертвым. Надо пока оглядеться, а уже потом
решать – что к чему. Как раз начали разлипаться веки. Похоже, что
на ресницах выложили по лопате гноя и теперь придется постараться,
чтобы их продрать.
– Да оставь ты его. Он как с верхней
полки навернулся, так всю башку себе напрочь отшиб. Как бы дурачком
не остался. На фиг он нам такой в общаге-то спонадобится? Будет ещё
ссаться с верхней койки! – остановил второй.
Послышалось звяканье, какое издает
бутылка, которую прислоняют к стакану. Дальше пошли бульки. Семь
бульков… Значит, бутылка делится на троих.
– А может Ерина толкнём? Вдруг будет?
Ну на двоих-то до хрена…
Ерина толкнём? Меня же только что
толкали!
Я всё-таки с трудом разлепил веки, но
оставил их прикрытыми. Беглый осмотр дал немного информации – я в
плацкарте поезда. На нижней полке. Напротив лежит, накрытый
простынкой человек, а ещё двое молодых пацанов застыли с поднятыми
стаканами. Оба в майках-алкоголичках и трениках с завязками под
пятку.
Один вихрастый, рыжий, как лисенок из
мультика. И мордочка такая же хитрая, просящая кирпича. Второй же
был русоволосый, стриженный под полубокс. Лица я не видел, так как
сидел на моей полке спиной ко мне.
В окне напротив проносится осенний
лес. Судя по елкам и березкам – где-то на средней полосе России. На
столике пара пустых бутылок из-под водки. Вот только я такую водку
никогда не видел. Сами бутылки были похожи на пивные, а на
светло-зеленых этикетках было просто слово «водка». С витиеватым
вензелем под словом.
– Подорожала, конечно, водочка-то, –
сказал тот, который сидел на моей полке. – Уже три шестьдесят две
стоит. Но это если бутылку не сдавать…
– Ага, и продают только после
одиннадцати. Знаешь шутку про ленинский завет на одиннадцать?
– Какую шутку? А это, мол, Ленин
завещал продавать после одиннадцати. Вот если юбилейный рубль ко
столетию Владимира Ильича положить на часы так, чтобы голова вождя
смотрела на двенадцать, то вытянутая рука как раз будет показывать
на одиннадцать. Всё по завету. Вот у тебя есть юбилейный?