Кивнул на краснолицего бандита.
- Если захочет – пусть возвращается.
Усмехнулся.
- Недобитый враг – это прекрасный повод не расслабляться и
следить за тем, что творится за спиной. Впрочем, какой этот ваш
Сверчок враг? Так, обычный любитель «лёгких денег». В Персиле таких
полно, как и везде. Предлагаешь мне их всех перебить? Серьёзно? А
потом ещё разрезать на кусочки, чтобы ночью не поднялись? Не думаю,
что это удачная идея, старый. Я пекарь, а не мясник. Забей на этих
жалких любителей халявы.
Махнул рукой.
- А вот с той, кто их на меня науськивает, не мешало бы
поговорить. Как считаешь? Не пришло ли время мне навестить Мамашу
Нору?
***
Сверчка я вынес на улицу, усадил на траву, прислонил его спиной
к стволу клёна. На шаг попятился – оценил картину: уставший мужчина
присел отдохнуть и неожиданно для себя задремал. Вполне
правдоподобно получилось.
Я поправил голову бандита – не позволил ей завалиться на бок.
Огляделся. Двор казался безлюдным – либо уже, либо пока: небо
только-только начинало светлеть. Ветер встряхнул крону дерева,
уронил на землю рядом со мной несколько листьев. В одном из
соседних дворов завыла собака.
- Ну, как-то так, - пробормотал я. – Шляпу бы ему ещё на глаза
натянуть, но этот товарищ явился ко мне с непокрытой головой.
Сойдёт и так. Надеюсь, ему не придёт в голову ко мне вернуться. Я и
так не высплюсь из-за этого уродца. Хотя… не мешало бы
подстраховаться: этот кадр умом не блещет. Как ты говорил,
называлось то заклинание? «Слабый кишечник»?
«Слабый живот», - сказал профессор Рогов.
- Точно. О нём я и говорю. Действуй, мэтр.
Я почувствовал холодок. И тут же скривил лицо: услышал в ночной
тишине новые звуки, уловил в воздухе мерзкий запах. Порадовался,
что ветер дул мне в спину.
- Ну вот, - сказал я. – Так-то лучше. Сомневаюсь, что он утром
снова попытается меня убить… с полными-то штанами.
Оставил краснолицего бандита отдыхать под деревом – вернулся в
спальню. Призрак мастера Потуса всё никак не умолкал. Наворачивал
круги по гостиной: не задерживался на месте из-за переполнявших его
эмоций. Обрушивал на меня нескончаемый поток нудных нотаций.
Промывал нравоучениями мне мозг ничуть не хуже чем бывшая жена. И
точно так же, как мою бывшую, старика совершенно не волновали мои
желания.
Слова о том, что я хочу спать, на него не действовали. К тому
времени, когда за окном посветлело небо, я уже мечтал сменить
привязку старого пекаря с моего дома на любую перелётную птицу. И
чтобы та перелетела с ним далеко и быстро. Вот только не наблюдал
ни одной такой птицы внутри спальни. Потому тихо выругался
(ругаться на местном языке получалось всё лучше), слез с кровати и
отправился в пекарню.