Правда, подношение основательно подорвало бюджет. Яна с Умой тогда до конца месяца питались макаронами с килькой – и, кажется, были самыми счастливыми обитателями общаги.
Обнимая пушистое тельце перед сном, Яна шептала:
– Мы с тобой банда, слышишь? Никому тебя не отдам!
Ума мурлыкала.
Это были хорошие пять лет.
А теперь она совсем одна. Сидит на грязном полу в пижаме. Сколько времени прошло – полчаса или весь день? Пусто в гулкой душевой, пусто в Яниной голове. Только вяло всплывает одна и та же холодная липкая мысль: «Ты должна похоронить Уму».
Как поступают в таких случаях, Яна не знала.
Когда она наконец поднялась с пола и пошла, шаркая, по длинному коридору, кругом было пусто и тихо. Середина дня, все разошлись по делам. Зайдя в комнату, Яна торопливо оделась: натянула джинсы и свитер, стоя спиной к углу, в котором лежал плед.
На улице было пасмурно, в лицо ударил пронзительный ветер пополам с моросью. Не беда, до магазина недалеко.
«Продукты 24», в дверях, как обычно, пялится в телефон охранник, Тигран. Яна растянула губы в дежурной улыбке.
«Надо же – все как всегда. И я, как всегда, улыбаюсь, будто и не случилось ничего».
– Здравствуйте! А у вас коробки не найдется?
– Переезжаете? – охранник цыкнул, награждая Яну ответной широкой улыбкой.
– Угу, – она сглотнула. – Небольшая, вот такого размера где-то.
Показав руками примерный размер коробки, Яна заметила, что ладони дрожат. Она поспешно опустила руки.
– Ща, посмотреть надо…
Парень махнул рукой и скрылся в недрах магазинчика. Вернулся через пару минут, гордо неся слегка помятый картонный ящик из-под фруктов.
– Сойдет?
– Спасибо! – Яна перевела дух и продолжила ровным голосом: – А лопаты не найдется?
Охранник недоуменно уставился на Яну и вопрошающе всплеснул руками.
– Спасибо, – повторила она и побрела обратно, зажав под мышкой коробку.
Лопата нашлась в кладовке общежития, у комендантши. Та не стала задавать вопросов: видно, уже была наслышана.
Полчаса спустя, держа на вытянутых руках коробку и неловко зажав под мышкой лопату, Яна поджидала электричку на продуваемом перроне – благо, от общаги до станции недалеко.
Она уже знала, куда повезет Уму.
Сид
Все же лето в Питере – дурацкая пора. Вроде июнь по календарю, а погода не шепчет.
Сид недовольно покосился на открытую форточку, сморщил нос и спрятался с головой под одеялом.