В коридоре тем временем послышалось какое-то шевеление, шлепанье
босых ног по камню, и появился тусклый неровный свет…
-- Небти, позволено ли мне будет войти?
У женщины, которая пряталась за стеной возле дверного проема в
руках был факел. Я отчетливо чувствовала запах костра и слышала
потрескивание горящего дерева, видела неровные всплески пламени.
Надо на что-то решиться.
-- Входи!
Глаза, уже привыкшие к свету, не слезились. И видела я женщину
достаточно отчетливо. Лет тридцати-сорока, в неверном свете факела
точнее не скажешь, полноватая, очень странная прическа в форме
удлиненного каре, похожая на шапочку. Мягкое платье сероватого
цвета с яркой вышивкой по подолу и вороту. Очень загорелая кожа и
браслеты на обеих руках.
-- Кто ты?
-- Небти, ты не помнишь меня?! Я Амина, твоя служанка…
-- Принеси мне пить.
Господи, как я с ней разговариваю? Какой-то птичий язык! Но я же
ее понимаю, как и она меня! Просто безумие…
Она вернулась через несколько минут с кувшином и пиалой, налила
то самое питьё, которое я пробовала прошлый раз. Пиво... Я,
однозначно, предпочла бы чистую воду.
-- Я позвала Имхотепа, небти… Он должен осмотреть твою рану.
-- Выйди отсюда!
Командовала я машинально, даже не задумываясь. Амина закрепила
факел на стене и, кланяясь – вышла. Нет двери, хоть бы штору
повесили!
Значит, она – моя служанка. Это опасно, она помнит все прежние
привычки своей госпожи. А я собираюсь здесь жить. Нужно что-то
придумать и отдалить ее. Ну, я не знаю, что может осчастливить эту
женщину. Может ее нужно выдать замуж, или просто дать ей денег? В
голове у меня полная каша.
Нет, разумеется, я не стану ей вредить, но отдалить ее
обязательно нужно. Я не слишком верю, что память тела со мной
навсегда. Мне срочно необходимо понять местные реалии, вписаться в
них. Вписаться так, чтобы не вызывать подозрений.
Из коридора послышались тяжелые шаги мужчины и, низко
поклонившись трижды – в дверях, в центре комнаты и у самого ложа,
ко мне подошел тот самый старик.
-- Позволь, госпожа, я осмотрю твою рану.
Смущения я не испытывала. Напротив, на меня напало какое-то
легкое оцепенение. Я встала с ложа и положив Басю на кровать
принялась развязывать узел на груди.
-- О, Анубис! Что это за порождение царства мертвых?!
Я оглянулась на старика. Имхотеп тыкал пальцем на мое ложе, на
Баську и пятился к выходу.