- Ты, лейтенант, оскорбил не
генерала, а меня. И теперь это личное. Капитан – она подошла к
двери – помогите мне
Дикий подлетел к ней, и, сняв плащ с
гвоздя, помог накинуть его ей на плечи
Она открыла дверь, впуская в
крошечную комнату шум булькающих от крупных капель дождя луж
- Госпожа Флюкеске – капитан был
очень расстроен – я прошу вас прощения за этого молодого офицера. Я
уверен, что у него не было умысла оскорбить вас! Не передавайте
этот разговор….
- Успокойтесь, капитан – она мягко
улыбнулась ему, как ни в чем не бывало – как я уже сказала это
теперь наше личное дело с этим человеком, и я не собираюсь
каким-либо способом обозначать в нем вас.
Дверь закрылась, и капитан, тяжело
вздохнув, посмотрел на меня
- Ну и дурак же ты парень – горько
произнес он – просто дурак
- Я уже достаточно наслушался
оскорблений в свой адрес, господин капитан. Теперь я свободен?
-Свободен. Пока. Через четверть часа
от Южных ворот отправляется патрульный отряд к «Развилке». Остается
только надеяться, что эта дама сочтет недостойным делом наказывать
вас – он протянул мне бумаги
- Благодарю, господин капитан
Злость, клокотавшая во мне, немного
угасла. Эта чертова гордячка вытирала об меня ноги, и после этого я
ещё должен был извиняться! Как же я ненавижу этих богатеньких
вылизанных особ! Всю дорогу внутри меня кипело негодование. Но
постепенно я начинал понимать, что наломал слишком много дров. Меня
стала охватывать тревога. Как ни крути, а я совершил убийство, и
вдобавок оскорбил, может быть, влиятельную особу. Да ещё походя
задел генерала Ресида.
По поводу убийства, конечно, можно
оправдываться перед собой, что я убил негодяя и его жена с дочерью,
скорее всего не грустят по такому родственничку, но не слишком ли
быстро я проникся духом той армии, частью которой я стал? Я
попытался сравнить этот случай с тем, что произошел со мной в Суме,
но надо признать, что общего между ними было мало. И если там я
защищал жизнь ребенка и свою, то тут все служило лишь поводом перед
самим собой для оправдания убийства из-за неприязни. Жизнь человека
стала для меня не такой уж большой ценностью. А что будет дальше? В
кого я превращусь через год, или три? Правда если эта дамочка
окажется злопамятной, то говорить о таких далеких перспективах
излишне оптимистично.