Старик обошел гостью по кругу.
-
Многие из вас не делали ничего дурного. До поры. Тем вы и опасны! Притаившееся
зло в соблазнительных телах ведьм! Тем слаще будет пир у Птарха…
Ирма
очень хотела спросить, о чем он говорит? Но вдруг рука старика вцепилась ей в горло и сжала с нечеловеческой силой, Ирма не могла больше дышать. В глазах
потемнело и звон в ушах оглушил.
Глава Одинадцатая. Штурм.
В
последний день пути было очень неспокойно. Ольгерд то и дело подгонял усталого
коня, почти не отводил времени на отдых. Дети быстро измучились, но Ольгерд
злился на себя за то, что путь назад занял так много времени.
В
столице было тревожно, белорясы, нисколько не смущаясь, расхаживали по городу,
невзирая на гвардейцев королевского двора.
Укутав
детей в плащ так, чтобы никто не мог увидеть лиц юных всадников, Ольгерд
направил коня к таверне.
Его
встретили ряды скрученных белорясов и начальник его личной охраны, крайне
возмущенный происходившем в таверне непотребством. Его бранная речь разносилась
на милю окрест. У Ольгерда отлегло – ну разумеется, штурм белорясов
захлебнулся! Ирма была в полной безопасности. Не о чем было переживать!
Не
теряя времени даром, Ольгерд влетел в таверну, направляя быстрый шаг к
небольшой двери в глубине коридора. Сколько тайных свиданий было у него здесь?
Ольгерд бы не счел. Всякий раз он поднимался с предвкушением удовольствия, но
сейчас просто слушал гулкий перестук сердца.
Он вдруг понял, что очень скучал. С появлением
детей сны, пленительные и безумные, растаяли. Стало легче, но внутри опустело.
Всю
дорогу назад Ольгерд боялся, что Ирма уйдет, или что приключиться беда…
Ольгерд
постучал в дверь, ловя себя на том, что руки едва заметно дрожат, а голова
кружится. Он тихо посмеялся, успокаивая так дрожь в теле.
За
дверью было тихо.
Может,
спит?
Принц поймал себя на мысли, что было бы
волшебно разбудить Ирму. Что если позволить себе легкий поцелуй? Он заслужил…
Нет.
Пусть Ирма сама его поцелует. Пусть сама уговорит!
Он
осторожно вошёл.
Приглушенный
свет падал на пустую кровать.
Принц недоуменно огляделся, прислушался,
может, в уборной? Но наверху было тихо. Снизу
доносились отголоски разговоров. Люди наследника решали, в какую тюрьму они
доставят разбушевавшихся служителей культа: жреческую или королевскую.