Артему было не до того. Он спешил домой. Он хотел познакомить меня с тем, что считал важным. А важность – дамочка довольно прихотливая. Не корми ее всякой дрянью. Она предпочитает изысканные блюда.
Он сидел на полу, прямо посреди своей грязной квартирки, пропахшей табачным дымом и сыростью. Ему нравилось сидеть на полу, когда он начинал приготовления. Он испытывал наслаждение, когда брал в руки жгут и крепко, в меру своих сил, перетягивал руку. Но все самое интересное оставалось впереди. Оттого его руки дрожали, и он спешил, не успевая насладиться моментом. На лице его застывала глупая ухмылка.
Я наблюдал за ним, сидя в кресле, прислонив пальцы правой руки ко лбу. То, что я видел перед собой, было куда реальнее всех этих прекрасных реклам с прекрасными детьми и их добросовестными родителями. Реальность завораживала меня, потому я и не мог отвести взгляд от Артема и его «инструментов». Я знал финал этого фильма, просмотренного уже не один десяток раз, но все так же самозабвенно наслаждался искусной игрой актера.
Он ввел шприц в вену и приложил немного усилий большим пальцем руки. Мне показалось, что у меня самого закружилась голова. Я буквально ощутил, как «раствор» влился в мою кровь. Это был раствор той реальности, о которой мне так часто приходилось грезить. Я улыбался, потому что все это доставляло мне удовольствие.
Артем откинулся назад и повалился на пол. Он глубоко вдохнул и с наслаждением выдохнул, тем самым давая мне понять, что представление окончено. Настало время уходить. Я взял в руки пальто и направился к двери.
– Хорошо посидели, – протянул он мне вслед.
– Надо бы повторить, – ответил я и коснулся дверной ручки.
Щелчок. Я оставил что-то позади себя. Но ненадолго.
Опьянение от таблеток наступало медленно. Ближе к началу своего «химического забега» я ощущал действие пилюль намного яснее. Сильнее был эффект. Внезапно я будто бы терял ощущение собственного тела, начинал парить над землей. Не скажу, что не пугался. Мне становилось не по себе, меня начинала одолевать легкая паранойя, из-за которой я просто ложился на кровать, не сняв с себя одежду, и лежал, попеременно закрывая и открывая глаза. Я ждал чего-то. Мне говорили, что это нормально. Что все пройдет.
Прошло. Таблетки стали частью моей жизни, частью меня самого. Как еще один орган, крайне важный для всего организма. Я пил их вперемешку с алкоголем, усиливал дозу, крошил содержимое пилюль в еду. Я стал собранным, активным. Я парил над землей, но уже не боялся высоты. Быть может, мне просто так казалось.