- С завтрашнего дня вам показаны
прогулки, – радостно, как будто речь шла о чём-то важном для неё
лично, сообщила Наташа, пока он расправлялся с обедом. – Но одному
вам ходить пока не стоит, так что я могу составить вам компанию…
если вы не возражаете, конечно.
Петр чуть не подавился. Это он-то
возражает?!
- Я… да… что же… Почту за честь, –
выдавил, наконец, он, ужасаясь собственному косноязычию.
Девушка улыбнулась. Забирая поднос,
она наставительным тоном, совсем как врач Зинаида Максимовна,
порекомендовала ему не залеживаться и готовиться к прогулкам.
- Я неутомимый ходок, Петр Ильич, так
что будьте в форме.
Петр пообещал сделать все
возможное.
Никогда прежде Петр не ждал свидания
с таким нетерпением. Дело не в том, что он маялся от скуки. Скука –
удел партикулярных, а уж никак не разведчика десантных
подразделений, даже если он буквально на днях получил офицерские
погоны. Петру было чем заняться. Понемногу начал тренировки,
возвращая форму. Читал газеты. Изучал профильную литературу. И не
только профильную, но и художественную. Последнее с легкой руки его
новой знакомой. Наташа оказалась поистине удивительной девушкой.
Разумеется, она не стала первой представительницей противоположного
пола, с которой Петру довелось общаться. Но до сих пор судьба
сводила его либо с «сестрами по оружию», такими же юнкерами, как он
сам, либо с легкомысленными работницами военных канцелярий.
Наташа была из другого мира. Такие
девушки Петру ещё не встречалось. Она соединяла в себе утонченность
и изящество, до которого штабным вертихвосткам ещё расти и расти, с
острым умом и оригинальностью суждений. Возможно, здесь, в
Санкт-Петербурге, такие, как Наталья, встречаются чуть не на каждом
шагу, кто знает? Доселе Белоусову не приходилось бывать в столицах.
Женщина–ученый была ему так же в диковинку, как фермеру с планет
Кубани – галактическая яхта Высших.
Прогулки по крохотному больничному
парку стали для Петра лучшей психотерапией. Куда уж там доктору
Келлеру! Неспешно прогуливаясь под сенью голых лип, он вдыхал
свежий, прохладный балтийский воздух и наслаждался обществом милой
спутницы. Он с неподдельным интересом вел с ней долгие разговоры,
удивляясь необычному образу мыслей девушки и её обширной эрудиции.
А Наташа поражалась его рассказам о годах, проведенных в Волжском
десантном училище. Она ахала и мило закрывала ладошкой рот, слушая
о затяжных прыжках с орбиты на неведомые планеты, о джунглях, в
которые будущих десантников забрасывали безоружными, без пищи и
воды, о тренировках в невесомости, на дне океана, о ледяных мирах,
в которых льются метановые дожди и наоборот, горячих, словно
преддверия ада. Словом, о всём том, что было для него буднями
профессии, а для Наташи – настоящей террой инкогнита. Но больше,
чем рассказывать, Петру нравилось слушать. В такие дни, по понятным
причинам, разговоры касались в основном истории и искусства.