Арцеулов замялся.
- Вообще-то рекомендации у него
слабоватые. Есть в кружке, что на набережной Мойки, один тип.
Художник от слова худо. Филлипов фамилия. Может, помнишь?
- А должен?
- Мы как-то просили его нарисовать
листовку, чтоб разбросать над толпой на годовщине Воскрешения
империи.
Данилов помотал головой.
- Не помню. Так что, нарисовал твой
художник или отказался?
Арцеулов рассмеялся.
- Он-то нарисовал, только я
отказался.
Данилов-Кузнецов вопросительно поднял
одну бровь. Арцеулов, проглотив очередной блин, пояснил:
- Я ж говорю, художник от слово худо.
Намалевал какую-то белиберду, без поллитра не разберешься. В общем,
хрень вышла, а не агитка. Я потом сам на вирте набросал, и то лучше
получилось.
- Ну ладно, он плохой художник.
Человек-то какой?
- Такой же. Не рыба – не мясо.
Знаешь, из неудачников, которые обижены на весь белый свет. К нам
прибился случайно. Задавал сдуру вопросы, чуть не попался на живца.
Наши его пожалели, вытащили. Он к кружку и прибился. Но
ты не думай, я приказал держать
его на расстоянии. Ненадежный тип. Окажется в кутузке, сдаст всех
на первом же допросе.
- И ты взял человека по его
рекомендации? – удивился Данилов. – Не узнаю тебя, Федор.
- Еще не взял, Матвей Семенович. –
(Подлинного имени Константина Евгеньевича Арцеулов не знал, как и
многого другого). «Половой» допил чай и поставил чашку вверх дном
на блюдце. Была у него такая странная привычка.
– Тут смотри, какая интересная
история. Когда этот Окунь учился на втором курсе, лет пять назад… у
них на факультете случилась заварушка. Агенты департамента взяли
несколько человек прямо на перемене. Неудачно взяли, грубо.
Осталась куча свидетелей. Ну и наш Окунь среди них. Рассказывал,
одна девушка упала на пол прямо у его ног. Видимо, отчаянная была
девчушка, кричала что-то вызывающее. Так жандарм, чтобы её
заткнуть, со всего маха хрясь сапогом ей в прямо зубы. Окунь
девчушку попытался защитить, сам огреб по хребтине. А девочку ту
больше никто не видел.
Данилов задумался.
- Какой, говоришь, институт?
- Третий медицинский.
- Ладно, это я проверю. И что это
доказывает?
- Само по себе, пожалуй, ничего. Но
парень из правдолюбцев, я такую породу за версту чую. Я его
спросил, с чего у него такой интерес к нашему движению? Он мне про
тот случай рассказал и добавил, что не может поддерживать власть,
которая бьет женщин ногами. Он, дурачок такой, тогда еще накатал
петицию в ректорат. Получил, естественно, по первое число, чуть не
вылетел с волчьим билетом. С тех пор сочувствует оппозиции.