- А шаман что за человек? - интересуюсь, когда снова
останавливаемся на привал.
- Сложно сказать, я о нем еще от своего деда слышал. А видел
вообще один раз, когда сестру искал. Он мне тогда помог сектантов
найти. Без него я долго бы по тайге ходил.
Так-то он не всем помогает, говорят какие-то свои
соображения о справедливости. Обычно просит что-то сделать, но
может и просто одарить. Правда, что подарки, что отдарки у него
странные. Не все это переносят. Я думаю, что он проверяет людей,
дает им шанс. Если те его используют, то награда велика. Если же не
могут, то второго шанса обычно нет.
Тебе, кстати, он точно чем-то поможет. Ты сильно поселки
выручил. Я почти уверен, что это с его справедливостью совпадает. А
вот мне неуютно, вроде правильно поступил, но не дает мне что-то
покоя.
Сам-то он здесь, наверное, лет двести уже живет. И если кого
приглашает, отказывать не принято. Но он редко кого приглашает,
видно что-то в этих волках было важно.
Мы идем почти день, но Степан, похоже, больше не
собирается останавливаться. В какой-то момент, из-за деревьев
появляется обжитая территория. А чуть позже, мы доходим и до чумов
стойбища.
Стойбище нас встречает небольшое, шатров в 10 примерно. Но
ни детей ни подростков тут не видно совсем. Все люди тут в
возрасте.
У тропинки нас встречает местная уроженка. Показывает
следовать за ней. Степан отпускает лошадку с подошедшим местным, и
мы идем за провожатой. Егерь ее выше на полторы головы, и
провожающая женщина мне не видна из-за его спины. Внезапно Степа
останавливается, и я, не успев среагировать, втыкаюсь в его
спину.
Женщина показывает жестом на вход в центральный чум.
Мы заходим. В центре чума спокойно горит очаг. По краям
стоят небольшие топчаны, длинные, но плоские сундуки. На стене,
бросаясь в глаза, висит огромный бубен. Наверное, почти в размах
моих рук. Рядом висит маска, сделанная из черепа большого
животного. Может медведя. И завершают картину пучки трав и связки
пушистых шкурок, тут и там висящих на стене.
У очага неподвижно сидит небольшой человек, неопределенного, но
довольно приличного возраста. Ему спокойно может быть как
шестьдесят, так и сто лет. Некрупный, индейского или может
бурятского вида. Сморщенный как темная курага, и такого же цвета.
Одежда на нем простая из кожи и ткани. С кучей ленточек.