А я чувствую эмоцию-мысль со стороны. Близости и какой-то веры в
меня. Похоже мы делаем первые шаги в этих шаманских разговорах.
Утро я встречаю полным сил.
Завтракаем, и переглядываемся втроем. Когда решение принимается
всеми, иду опять на то же место, что и вчера. Закрываю глаза.
И вновь мы в той же комнате. На стенах и полу следы вчерашней
волны. Убрать сложно, понимаю.
За окном у Насти только светает. Девочка пока спит, поэтому
решаем пробежаться по городу. Сила идет ровно, расход
небольшой.
Смотрю в окно, напротив дома стоят пара топтунов. И один из них
собирается уходить.
Лис распадается хлопьями, и мгновенно собирается за дверью дома.
Меня немного мутит от резкой смены картинки.
«Всё, дальше ножками, - приходит мысль от Лиса, - хорошо хоть не
устаю, как ты».
Медленно трусим вслед за уходящим топтуном.
Тот целенаправленно идет к крупному дому в центре городка.
Городок по первому взгляду совсем небольшой, хотя и с широкими
улочками. Одно-двух этажные дома хоть и бедные, но крепкие, большая
часть покрашена в белый. Надписи на латинице с галочками над
буквами. Вот вообще не понятно, где мы.
Топтун доходит до таверны и обменивается парой слов с
охранником. После чего уже более расхлябанно идет прочь. Видимо
доложился. Хорошо. Надо будет заметить время.
«Возвращаемся к Насте. Думаю, могла проснуться». - мы также
рассыпаемся на улице и собираемся уже в комнате сестры.
Сестра проснулась, оделась и делает себе прическу, чего-то
напевая. От ее расстройства не осталось и следа. Она вся в
ожидании.
- Привет, - пишу. - Я тут. Время есть.
- Братик, - глаза опять наполняются слезами, - я надеялась, но
уже почти не верила. Но ты обещал, и я ждала. Два года ждала. Дядя
с тетей меня убеждали, что ты остался в старом доме. Что бы я
перестала ждать. Но я чувствовала, что ты жив.
Сестра берет себя в руки.
- Их можно позвать? - спрашивает.
- Позже. Я могу слать не больше шести букв за раз. Извини за
малые слова. Пока так. Или буду слова по-частям писать. медлен-но.
Что с домом?
- Там на месте дома теперь большой фиолетовый шар. По виду
стекло, но пробить никто не может. И убрать не могут. Так и стоит
почти в центре столицы. - грустно говорит сестра. - Родители там,
внутри.
- Понял. Настя, пока мы не видели тел отца и мамы — они живы. -
пишу.
Настя всхлипывает.