Осмотрелся, большущая квартира. Я в такой уже раз бывал, только та была старая коммуналка, и жило в ней семей шесть, а тут они, похоже, одни. Они по ней наверно на великах разъезжают? Тут забудешь, зачем шёл, пока с одного конца на другой доберёшься. Интересно, а сколько их тут живёт? Человек десять, не меньше. Мы всемером в четырёх комнатах отлично живём, а тут не меньше пяти комнат. Валя шла передо мной, плавно покачивая бёдрами, и показывала дорогу, на стенах висели картины маслом в золотых рамах и какие-то военные фотографии.
Заходим в огромный зал, там за гигантским, накрытом белой скатертью столом, сидят крестьянского вида неприметный мужичок с красным лицом и крупная, высокая, колоритная, красивая кубанская казачка, с обвёрнутой вокруг головы чёрной косой. Наверно родители. Я, откровенно говоря, слегка обалдел от такого приёма. Я ожидал чего-нибудь попроще.
Как только мы переступили порог зала, мужичок встал и быстрым, резким шагом подошёл, задрал голову вверх и уставился на меня. Рассматривал с минуту, а потом буквально прокричал:
– Кто такой? Как зовут?
Тут я совсем растерялся и промямлил:
– Коля.
Мужичок сразу рассвирепел:
– Я вижу, что не Маня! Представляйся по форме, как положено!
– Николай Ржевский!
Он слегка хохотнул.
– Откуда взялся?
– Учился с вашей дочерью в одном классе.
Мужичок резко глянул на Валю:
– Что, правда, этот поручик с тобой учился?
Валя испуганно закивала: да-да.
– Это все? А где ещё учился? – продолжал кричать он.
– В Юношеской планерной школе, – про аэроклуб я решил благоразумно промолчать.
– Да? – Удивлённо протянул он, – это уже интересно, а ну-ка садись, расскажешь. – И ткнул мне пальцем на место за столом.
Только мы присели, мужичок кивком головы дал знак жене, и та певуче, с сильным южнорусским акцентом:
– Халю!
В дверях мгновенно появилась вусмерть перепуганная, высокая симпатичная домработница Галя с огромным подносом в руках. Она была одета в простое ситцевое платье, на голове накрахмаленный кокошник, на поясе повязан такой же жёсткий накрахмаленный передник. Как позже выяснилось – Галя не совсем домработница, а дальняя родственница Валиной мамы, которую взяли с хутора «на воспитание».
После того как Галя молниеносно сервировала стол, Валин папа командным голосом:
– Ну, давай, сынок, докладывай, как теперь в Тушино летают. А то мне твои начальники из ДОСААФа все золотые горы обещают.