Помогали мы взрослым и сено сушить, колхозный огород пропалывать да поливать. Ползали две бабушки (Августа и Агния) да орава ребятишек. Тут и смех, и игра, и слёзы. Но работа спорилась. С удовольствием вспоминаю начало сенокоса. На сенокос всегда одевались красиво, чистенькие, аккуратные. Наверное, не зря говорили, что на работу шли, как на праздник. Нам, детям, так нравились наши нарядные мамы – труженицы! Большую радость доставляла нам река Лоста. Она далековато от деревни. А мы сразу за деревней скидывали одежонку и бежали по тропинке между двумя стенами ржи, неслись на реку, перебегали шоссейку. Шофёры иногда кричали на нас (хорошо ещё в то время мало машин ходило в карьер). Мы так любили нашу речку, очищали её от осоки.
Вернусь к 1-му классу. В классе была одна коробка карандашей на всех. Тетради нам шила из серой бумаги Мария Николаевна. Она всё куталась в белый вязаный платок. Улыбалась нам как-то тепло, никогда не повышала голоса. Один раз мы собирали посылку для фронта. Мама Сони Малютиной сшила и вышила кисет с надписью «Дорогому бойцу». Я тоже сшила какой – то мешочек из лоскутка крепдешина (сероватого цвета с фиолетовыми цветами), что мама принесла для игры в куклы.
Хотелось одеть самодельную куклу понаряднее, в шёлковое платье. Да вот решила своим детским умом, что кисет важнее. И сшила. И ещё принесла клюквы и тоже положила в посылку. Другие ребята тоже клюкву принесли и сухари.
В декабре 1942 года папа погиб под Сталинградом. Получили похоронку. В тот день я дома не ночевала, не пустили, отвели к соседям. Думала, почему? Не понимала тогда ещё горя.
Запомнился день Победы. В класс пришёл председатель сельского совета, Ястребов и сказал: – Война кончилась. А сам заплакал. Я тогда училась в 3-ем классе.
Что ещё вспомнить из детства? На уроках физкультуры в начальной школе приходилось плохо. Руки, ноги замерзали. Военрук кричал: – 3апевай! А мы замерзшими губами порой не могли и звука издать. Ползали по-пластунски по глубокому снегу. Еле согревались в классе около печки. Холодно и в классе было, чернила замерзали. А пели мы часто одну песню (припомнила куплет):
Суровый голос раздаётся,
Клянёмся землякам:
– Покуда сердце бьётся,
Пощады нет врагам.
В голодные 1946—47 годы «гуляли» по полям в поисках колосков и перемороженной картошки, ели лебеду и клевер. Чуть не умерли. Трудно было, что и говорить. И люди моей деревни помогали друг другу выжить. Спустя 50 лет, в 1997 году одна женщина Нина Ивановна на поминках у мамы рассказала такую историю: