Хельга выпила, и тут раздался звук гонга. И, к моему удивлению,
я увидел, что абсолютно все присутствующие в заведении гаркнули:
«Ура!». Оказывается, водку разнесли всем посетителям.
Я занюхал рукавом костюма, он приятно пах после химчистки, и с
любопытством огляделся. Ну, надо же. Этот мир не совсем потерян. У
нас, у Охотников, был тоже, своего рода, ритуал посвящения. Вот
только был... несколько... более... гхм... веселым.
В целом, вечер удался. Мы пили, ели, и даже танцевали. Причем,
Хельга притушила свою фирменную «ледяную ауру», даже позволив пару
раз улыбнуться мне во время танца. Однако, она быстро брала себя в
руки, и становилась опять холодной и неприступной. Я, конечно, не
позволял себе вольностей, да и о работе мы не говорили.
Сегодня был вечер Хельги, но почему-то её периодически накрывала
волна грусти. Грусть... что это такое? Я давно забыл это слово. Оно
стало для меня чужим, и кажется, это была черта многих Охотников,
кто доживал до преклонного возраста. В нашем деле мы теряли слишком
часто и много, чтобы о каждом грустить. Видимо потому и придумали,
что нужно не грустить, а радоваться. Охотник не умирает, он
отправляется в другой мир, который будет для него домом. У Хельги в
глазах была грусть о ком-то или о чем-то. Это было на уровне
эмоций, которые я, как Душелов, отлично умел считывать не только у
монстров. Что ж, сегодня я ей «в душу» не полезу, но похоже, что
«ледяная королева» больше похожа на нас, смертных, чем я думал.
Охотничьи угодья великого князя
Харламова
Два человека шли впереди, немного оторвавшись от группы слуг и
телохранителей, что широким полукругом охватывали их сзади. Мужчины
были одеты в удобную и простую, но дорогую одежду. На плечах у
каждого из них висела обычная охотничья двустволка, которая в руках
сильных одаренных, а эти двое, несомненно, были сильными,
смотрелась, как детская игрушка. Ну, у каждого свое хобби. И охота
была одним из развлечений благородных господ. Не было чести в том,
чтобы поджарить оленя на расстоянии простым взмахом руки, из-за
этого терялся весь спортивный интерес.
— Что слышно по нашему вопросу? — спросил пожилой, но всё ещё
крепкий мужчина.
— С прискорбием хочу отметить, что первый блин получился
комом.
— Как так? — вскинул брови седой мужчина. — Странно услышать это
от тебя.