— Галактионов, значит, — хмыкнул он и указал мне на стул. —
Присаживайтесь.
— Благодарю, — сдержанно кивнул ему, не забыв добавить улыбочку.
— Если вы не против, то я бы хотел приступить сразу к делу, а то
знаете, я только-что из Разлома вышел и еще не жрал.
— А вот это уже решать не вам, — оскалился он, и обвел меня
взглядом. — Впрочем, там, куда вы отправитесь, хорошо кормят.
Правда, только аристократов хорошо кормят. А вы еще, пока что
аристократ, — выделил он слова загадочной интонацией.
— Пока что? — удивленно приподнял бровь.
— А вы что, не знали? У вас фактически нет ничего, кроме имени,
а значит, ваше положение висит на волоске. Таких, как вы, легко
могут лишить титула. А знаете, тут у вас такой залет, что я уже две
бумаги написал куда надо с таким прошением.
Какой он наивный. Не знает, что если это так, то он завтра умрет
в своей постели, а мне назначат нового следователя.
Я своим видом показывал только, что мне скучно. А он все ждал,
когда выведет меня на эмоции. Уверен, что тут везде есть камеры, и
он очень старается. Но видя, что ничего не получается, он потянулся
за документами.
— Прежде, чем мы приступим, я хочу уточнить некоторые вопросы, —
внимательно уставился он в бумаги. — У меня здесь написано, что ваш
отец погиб, а мать после этого работала в борделях Европы. — Какой
же он умный, однако... Решил молодого пацана так тупо развести. —
Можете для заполнения информации назвать европейские бордели, в
которых она работала?
И главное, как завернул — «там написано», то есть, это не его
мнение, а просто кто-то мог и ошибиться, как окажется после того,
если я нападу на него.
Увы, для него, матери своей я не знал, и лучше бы и отца не
знал.
— Хм... — делаю вид, что задумался. — Я вырос без матери, и
ничего не знаю о месте ее работы. Но если вам эту информацию
сообщила ваша мать или жена, то вам лучше у них уточнить названия.
Я, увы, здесь не могу вам ничем помочь. Или дочь?
О! Попал! На слове дочь он сжал зубы, значит, вот где его
больное место.
— Кстати, а не хотите сообщить мне свою фамилию? А то насколько
мне известно, в обществе принято представляться при знакомстве, —
начал действовать ему на нервы. — Или вы не обучены грамоте и
этикету?
— А ты дерзкий и глупый...
— Ну, Журавлева Татьяна не считала меня глупым, а очень даже
умным и милым, — глядя прямо в глаза, говорю ему с явной усмешкой
на лице. — Чего такое, Журавлев? Плохо? Водички принести?