— Эх, Джаспер, – покачал головой Ранф и замолчал. Молчал он
около десяти секунд, после чего тяжелым голосом продолжил: – Когда
я понял, что являюсь червивым, то одновременно понял, как
несправедливо с нами обращаются. Мы ведь не выбирали этот путь. Ты
когда-нибудь видел, как человеку отсекают хвост?
— Доводилось.
— А я в свое время побывал в специальном учреждении на востоке.
Не «пациентом», проездом. В специальный приют свозят
детей-вермиалистов. Каждый день специальный человек рубит по
два-три хвоста, навсегда отрезая детям саму возможность применения
волшебства. Они не чудесники, которым плевать, есть ли у них хвост
или нет. Даже не ведьмы. Обычные дети, которых заново учат жизни.
Часть таких детей потом добровольно проходят модификацию и вступают
в специальное подразделение черведавов. Но тогда, в самом начале
пути, я не видел этого. Тем не менее, меня переполняла злость.
Ярость на несправедливость строя. Я нашел единомышленников. Большую
подпольную группировку червивых, называющихся Тысячей Глаз. Я стал
культистом, почти сразу же заполучив себе Сехка. Благодаря ему я
стал быстро продвигаться по лестнице иерархии. За год я перерос
культ и стал оперативником. Оперативников меньше, но им, знаешь ли,
не надо парить мозги поклонением духам Дна и всем таким. Они
идейные, и я был идейный. Я стал офицером, потом регинальным
координатором, в итоге вступил в гвардию, регулярно виделся с
Освальдом. Меня отделял шаг от становления Белым сердцем. А потом я
кое-что понял.
Ранф снова помолчал. Я не перебивал.
— На пальцах. Есть вермиалист. Вермиалиста притесняют. Он идет в
Тысячу Глаз. Слушает приказы Освальда, желающего создать
государство для червивых. Первая страна, где вермиалистов не
убивают, не лишают силы, не используют. Вермиалисты только правят,
трудятся, спокойно живут. Наш гипотетический вермиалист слушает
жестокие приказы, убивает, устраивает теракты и диверсии, все в
многоступенчатых планах Освальда. Однажды он оставляет молодого
парня с мертвым отцом на руках. Тот парень становится черведавом и
начинает убивать червивых из мести. Он – такой же идейный. Из-за
его действий появляются новые культисты. А из-за действий
культистов новые черведавы. Это замкнутый, порочный круг насилия и
мести, из которого нет выхода. Осознав это, я собрал команду
единомышленников и откололся от Тысячи Глаз. Отшельник, Коршун,
Чайка и Соловей. Теперь нас больше, около пятнадцати, тщательно
взращенных и воспитанных черведавов, плюс три дюжины выворотней, но
из первоначального состава осталось двое. Наш путь заключается в
другом. Мы стараемся показать аристократии и чиновникам, что
червивые – тоже люди. У нас множество контактов во всех
госструктурах стран Первого круга, и также в некоторых других. И мы
не запугиваем, не угрожаем, не шантажируем. Действуем на
добровольном согласии. Цель Червивого Яблока – показать, что мы
такие же яблоки, как и все. Мы заставим основные государства
принять наше существование, и не так, как это сделано в Нараллии. Я
закурю, ты не против?