— Н-нет, Гарри… — в его взгляде, обращённом ко мне, были видны
шок и затаённая боль. Неплохо же его проняло всего от пары
предложений. — Я не об этом, — спешно продолжил Сириус — Я про
нападение дементоров. Я лично был бы только рад схватке не на
жизнь, а на смерть. Это прекрасно бы развеяло скуку. Ожил бы душой.
Ты считаешь, тебе худо пришлось, но ты по крайней мере мог куда-то
пойти, размять ноги, ввязаться в драку… А я вот целый месяц сижу
взаперти.
Мне захотелось хотя бы просто глубоко вздохнуть, ибо Сириуса
совершенно точно проняло недостаточно, раз он всё же думает в таком
ключе. От его желания «приключаться», вместо того, чтобы быть
взрослым, мне стало воистину Грустно. Я даже в сиюминутном порыве
решил было плюнуть на него и оставить канон в его случае без
вторжения с моей стороны, но этот порыв тут же заглушило
родственное чувство, а в голове снова всплыла аналогия с безмозглым
младшим братом.
— Очень иронично слышать такое от тебя, — всё так же сухо
ответил я ему. После чего повернул голову прямо к нему и спросил,
немного подняв правую бровь: — Напомнить тебе, кто наказывал мне
сидеть тихо и не нарываться? А теперь рассказываешь мне, что я мог
подраться с кем-нибудь. Как-то непоследовательно с твоей
стороны.
Сириус не нашёлся с ответом и просто хмуро смотрел на меня.
Поиграв несколько секунд в гляделки, продолжил ответ:
— Мог бы найти полезное или хотя бы интересное занятие, раз не
можешь выйти отсюда.
— Я мало что могу сейчас сделать для Ордена Феникса… Так, во
всяком случае, думает Дамблдор.
— Дамблдор не всеведущий, — хмыкнул я, отворачиваясь. А затем
произнёс ещё более крамольную фразу: — К тому же, никто не
застрахован от ошибок. И Дамблдор тоже. Мог бы и подыскать занятие
по душе, хотя бы просто ради развлечения.
— Сириус, — прервал нас Наземникус, что рассматривал пустой
кубок. — Чистое серебро, друг?
— Да, — ответил Сириус, отворачиваясь от меня и глядя на кубок
без всякого удовольствия. И совершенно безразлично продолжил: —
Отличнейшая вещь пятнадцатого века с фамильным украшением Блэков,
гоблинская работа.
— За него много дадут, — пробормотал Наземникус, полируя кубок
рукавом.
После фразы Наземникуса и полного её игнорирования со стороны
Сириуса мне опять захотелось поморщиться. Я никогда не болел
синдромом Плюшкина, но и здесь не обычная безделушка, каких много,
а память о семье. Обе части моей личности на происходящее
отреагировали остро негативно. Но как-либо отреагировать или
высказаться я не успел — близнецы ожидаемо решили помахать
палочками.