какой смысл слушать?
Паша каждое лето отправлялся в лагерь для мальчиков, в Толмачево, Лугу или Гатчину. Он предпочитал Лугу, потому что там были лучшие места для купания. Татьяна тоже любила, когда брат ездил в Лугу, потому что лагерь располагался недалеко от их дачи и она могла часто его навещать. Если идти лесом, то это всего пять километров. Толмачево, однако, отстояло от Луги на двадцать километров, и вожатые там были строгие и требовали, чтобы ребята поднимались с восходом солнца. Паша утверждал, что это немного похоже на армию. Что ж, теперь это будет немного похоже на фронт.
В этот момент Даша сильно ущипнула ее за ногу. Татьяна нарочно вскрикнула в надежде, что сестре попадет. Но всем было все равно. Никто даже не заметил, не взглянул на нее. Все взгляды были устремлены на Пашу, неуклюжего и голенастого, в мешковатых коричневых брюках и выцветшей рубашке. Почти взрослый. Самый любимый.
Любимый ребенок. Любимый внук. Любимый брат.
Единственный сын.
Татьяна поднялась, встала рядом с Пашей и, обняв его за плечи, посоветовала:
– Выше нос! Хорошо тебе, едешь в лагерь, не то что я.
Он отстранился, но только слегка, не потому что ему было неприятно. Просто вовсе не считал, что ему повезло. Татьяна знала, что брат больше всего на свете хочет попасть в армию. Ему не до дурацкого лагеря!
– Паша, – жизнерадостно объявила она, – поиграем в войну? Сначала ты должен победить меня. Потом можешь идти добровольцем, бить фашистов.
– Заткнись, Таня, – буркнул Паша.
– Заткнись, Таня, – эхом отозвался отец.
– Папа, можно мне тоже ехать в лагерь? – не унималась она.
– Паша, ты готов? Идем, – не отвечая, бросил отец.
– Хочешь анекдот, дорогой братец? – настаивала Татьяна, не желая сдаваться и ничуть не обескураженная грубостью брата.
– Нужны мне твои дурацкие анекдоты!
– А этот тебе понравится.
– Что-то не верится.
– Татьяна! Сейчас не время для глупостей! – вмешался отец.
– Гоша, пусть девочка расскажет, – вступился дед.
– Солдата ведут на казнь, – начала Татьяна, благодарно кивнув деду. – «До чего же гнусная погода», – говорит он конвойным. «Кто бы жаловался, – говорят они. – Это нам еще придется идти обратно под дождем!»
Никто не пошевелился. И даже не улыбнулся. Только Паша поднял брови, ущипнул Татьяну и прошептал:
– Ужасно остроумно, как же!