—
Готовы? — спросил Хорь, волнующийся не меньше нас с противником. —
Открывайте. У Сурового семнадцать, а Зяма с перебором!
—
Да как это возможно вообще?! — вскочил было букмекер, но его тут же
посадили обратно уже свои, надавив на плечи.
—
Сел играть, играй! — сказал один из здоровяков. — Два раунда уже
слил, так что будь ласков, не выеживайся. Проигрывать надо уметь.
Дай я помешаю.
—
Держи, — спокойный за свой выигрыш, сказал Хорек, передавая
карты.
—
Хотите, я вам секрет открою? — спросил я, когда мне протянули
колоду, и я ее разбил. — Карты и в самом деле крапленые.
—
Да это и так понятно, какой секрет? — пробасил довольный
Таран.
—
Ну, например, в том, почему он проигрывает своими же картами, —
улыбнулся я, и на меня посмотрели уже совершенно по-другому,
заинтересованно. — Я нашел семнадцать крапленых карт. Он
осторожный, поэтому решил не лезть на старшие карты, ведь цифры
мало кто проверит. Так что краплеными оказались в основном десятки
и пара дам, один король и три валета. Ну и младшие
цифры.
—
То есть ты это заметил, просто осматривая карты? — поинтересовался
держащий колоду громила. — А кто тебе мешал самому все карты
поломать?
—
Я все у вас на глазах делал, так что, если бы кто заметил, что я
ногтем специально борозду вывожу — что, не сказал бы? Да вот он
сам, например, взгляда от моих рук не отводил. Так что я по-другому
сделал — постарался затереть царапины, — ответил я, показав на едва
заметный след. — А потом в начале каждого раунда попытался сбросить
как можно больше меченых карт, чтобы они ему не
достались.
—
Хитро. Только получается, что ты сам запомнил, какая карта как
помечена? — уважительно спросил здоровяк.
—
Нет, зачем? Я просто не дал ему жульничать, а сам играл честно, —
усмехнувшись, пожал я плечами. — Ведь если меченых карт нет, то и
он не сможет их набрать себе в руку. А то, что затер все метки, вот
у него и не получилось определить, какая из них младшая, а какая
старшая, отметки стали одинаковыми.
—
Выходит, он сам себя загнал, — удивленно проговорил Таран. — Ну
что, Зяма. Бери карты. Менять будешь?
—
Нет, — бросив лицом вверх две шестерки и тройку, сказал
соперник.
—
Ну и я тогда нет, — пожал я плечами, вскрываясь с первой
раздачи.
—
А ты фартовый, парень! — рассмеялся здоровяк. — Выбить вслепую
двадцать одно, это надо уметь. С тобой я, пожалуй, играть не сяду.
Ну что, Зяма, придется отдавать.