Одаренный… вот только одаренных ей и не хватало. И пусть
всего-навсего пятый уровень, но все одно… мог бы и на спецпаек
рассчитывать, и на отдельную квартирку, а он в эту, в третью, с
которой Калерия Ивановна мысленно, почитай, сроднилась, привыкла
считать своей, пускай и временно отторгнутой в общее
пользование.
- А вы у нас, в городе, недавно, так ведь? – она вернула
документ, который Святослав Евгеньевич сперва разгладил, а после уж
убрал в нагрудный карман гимнастерки.
Новенькая. Видать только-только из довольствия получена, вон,
даже не обмялась толком, не говоря уже о том, чтобы разгладились,
распрямились характерные складки, которые появляются на одежде при
длительном хранении.
Галифе с того же комплекта.
А вот сапоги, пусть и навощенные, начищенные до блеска, а все
одно крепко пользованные, как и саквояж, который Святослав
Евгеньевич держал одною рукой, но цепко, будто подозревая Калерию
Ивановну в нехороших помыслах.
- Ваша правда, недавно. Прежде я на границе служил, но был
комиссован.
И вновь эта вот улыбка.
А хорош… до отвращения хорош… высокий, обманчиво тонкий, видать,
прабабкина кровь проснулась, или кто там у него в роду из иных был,
только вот ширина плеч с этою хрупкостью не вяжется. Черты лица
правильные, а волос светлый, легкий, что твоя солома, поднимается
этаким облачком золотым.
- Ранили? – уточнила Калерия Ивановна, поведя носом.
Нет, нюх у нее был слабоват, но вот… от нового жильца пахло
свежим медом, той самой соломой, свежей и легкой, которая будила в
душе вовсе несерьезные, неподобающие женщине солидной,
воспоминания, еще светлым хвойным лесом.
Смолой.
И магией.
Этот запах был тягучий и…
- Рассчитываю на ваше благоразумие, - сказал Святослав
Евгеньевич, заглянувши в глаза. И синева полыхнула, погасла, будто
покровом туч грозовых подернулась. А Калерия Ивановна только и
смогла, что кивнуть.
Благоразумие…
Она всегда-то этим самым благоразумием отличалась. И лишь один
раз в жизни оно-то Калерию Ивановну и подвело. Правда, было ей
тогда всего шестнадцать лет, что несколько ее оправдывало. Да и
закончилось все куда лучше, чем могло бы. И сейчас Калерия
Ивановна, как никогда, понимала, сколь ей повезло.
Во всем.
- Если будет нужна помощь… - тихо произнесла она, вытирая и
вторую руку о передник. Руки были не сказать, чтобы сильно грязны,
так, слегка припорошены мукой, ибо, пользуясь выходным днем и в
кои-то веки свободною кухней, Калерия Ивановна затеяла пироги.