– Ничего, Джим, все нормально, – улыбается Генрих, обводя их
кровожадным взглядом. – Я как раз хотел сделать объявление.
– Малыш, – присаживаюсь на корточки и прижимаю сына к себе, –
ты, главное, помни. Мамочка любит тебя, какими бы странными не
казались мои поступки!
Что–то еще сказать не успеваю.
– Адель, иди ко мне, – оборачивается на нас Генрих, – и Роберта
веди.
– Да? – подхожу. Приклеиваю на лицо искусственную улыбку.
Ох, из–за эмоций я совсем не мыслила стратегически. Хорошо
сидеть, обсуждать дела за ужином с работниками. Но не ситуацию с
Генрихом.
– Мы с вашей замечательной хозяйкой любим друг друга. Жить не
можем вдали, – король прижимает руку к сердцу. – И потому
женимся.
Наступает неловкое молчание.
Что ж, мне стоит привыкнуть к такой реакции публики. Потренирую
свои нервы перед представлением Ардорскому высшему обществу.
– А я знала! – вдруг подает голос Розалинда. И все, как по
команде, поворачиваются к ней. – Ведь Роберт – вылитый вы, ваше
величество! Я так рада, что у этой истории счастливое
завершение.
Под конец фразы Рози всхлипывает и вытирает набежавшую
слезу.
А я стою, словно оглушенная кувалдой, не в силах взглянуть на
Генриха. Кажется, счастливое завершение будет у всех, кроме
меня.
– Хм, – произносит Генрих, – у нас с Адель вроде ничего не
заканчивалось.
Вопросительно выгибаю бровь. Это он сейчас всерьез? Мы с ним
слышали одно и то же?
Счастье Розалинды в том, что она с остальными обязанностями
хорошо справляется, а то бы мы сегодня же расстались. Но лекцию о
пользе молчания я ей обязательно прочту.
– Т–ты полагаешь? – вслух произношу, естественно, другое.
– Конечно! – воодушевленно восклицает монарх. А потом обращается
к Розалинде. – Нет, Роберт не мой сын. Это невозможно. Ваша госпожа
светлый и чистый человек! Я не опорочу ее имя, и потому женюсь и
принимаю Роберта! Раз его отец не удосужился поступить по
совести.
Гхм. С трудом подавляю приступ смеха. Ведь Генрих сейчас
обвиняет самого себя.
Да и женитьба у нас временная планируется, исключительно для
отвода глаз.
– Мама, о чем говорит король? – тихо спрашивает Роберт.
А вот и то, чего я боялась. Никто не думает, что пять лет — это
не год и не два. Ребенок не только слышит, но и понимает.
– Малыш, я после ужина тебе все объясню, хорошо? – отвечаю с
милой улыбкой.