Но меня этим не пронять.
Вскоре приходит время ужина. Мы с немногочисленными служащими,
остающимися со мной на отпускную неделю, всегда едим по вечерам
вместе. Я не собираюсь менять привычки из–за короля.
– Кхе, кхе, – привлекаю внимание, выйдя на улицу, – мальчики, вы
идете?
– Да, мама, – отзывается Роберт и подбегает ко мне. – С его
величеством так интересно играть! Он столько всего забавного
придумывает!
– Даже не сомневалась, – коротко отвечаю.
Сам Генрих лишь выгибает бровь на мой фамильярный тон, потом
усмехается сам себе и подходит к нам.
– Что ж, идем, милая. Решила сразу раскрыться, да? Похвально, –
он качает головой. – Правда, я думал, что в семью поиграем чуть
позже. Но да ладно.
– Ты прилюдно поцеловал меня! – произношу сквозь зубы. Тихо,
чтобы Роберт, идущий впереди, не услышал. – Я не собираюсь
выглядеть грязной девкой в глазах своих слуг и твоих
сопровождающих.
– Да? Не думал, что тебя так заденет невинный поцелуй. Прости, –
Генрих изображает на лице фальшивое раскаяние. – Но не волнуйся, я
все исправлю!
Договаривает и вдруг обгоняет меня.
– Стой! Ты что задумал?! – кричу ему вдогонку.
– Мама, вы в салочки играете? – спрашивает Роберт.
– Практически, солнышко, – обреченно киваю и бегу за
Генрихом.
– Здорово! Я с вами! – радостно восклицает сын.
Оборачиваюсь на него, продолжая перебирать ногами, и, конечно,
врезаюсь в Генриха.
– Ой, прости, – произношу виновато и краснею.
Еще решит, что я клеюсь к нему. Такой может.
– Это что? – вместо этого прилетает недовольный вопрос.
– Ты о чем? – не сразу понимаю. Заглядываю за спину монарха и
мгновенно догадываюсь, что ему не понравилось. – А, ты про то, что
все сидят, не едят? Так по этикету положено, нужно дождаться нас, а
потом ужинать.
Делаю максимально невинные глаза.
– Хм, ладно. Я рассчитывал на вечер втроем. Хотел мягко
преподнести информацию твоему сыну, но раз ты настаиваешь, –
договаривает Генрих и шагает в столовую. – Приветствую,
господа.
В ужасе зажмуриваюсь. Огромное желание дать самой себе
оплеуху.
Что за дурочка?!
Не хотела выглядеть распутной перед прислугой, а о реакции
ребенка не подумала. И все из–за дурацкого желания не уединяться
лишний раз с Генрихом. Даже за ужином.
– Ваше величество, мы не хотели, честное слово, – тут же
вскакивает вся свита короля. – Они настояли.