Я подсунул руки под
её колени и приподнял поясницу, опускаясь ниже. Очертил языком идеально гладкий
лобок, скользнул языком по нежным складкам и взял губами твёрдый клитор, втянул
в себя, почувствовав, как дёрнулась всем телом и застонала девушка. Я делал ей
то, что хотел получить сам — минет. Назвать эту ласку куни было бы странно: её
клитор похож на маленький член. Сейчас, напрягшийся от ласки, он торчал
сантиметра на четыре и был толщиной с мой большой палец. Я ласкал его так, как
хотел бы, чтобы она приласкала после меня: сосал, не выпуская изо рта,
облизывал и смаковал вкус, чувствуя, как он реагирует. Увлёкся этим необычным
занятием, слушая её стоны, глядя, как шире развела ноги и задвигалась
навстречу, вцепилась в волосы, притягивая к себе плотнее, и вдруг захлебнулась
стоном удовольствия.
Я больше не мог ждать
— сейчас, когда её плоть пульсировала, я мог её взять. И я взял! Чёрт! Дьявол!
Бог! Святые небеса! Как же это невыносимо сладко...
Я раскрыл её, будто
вспорол, прорвал тугое сопротивление и вошёл весь, такой для неё огромный, до
упора, и замер, ловя кайф, давая ей привыкнуть к моему размеру и успокоиться
самому, чтобы не кончить в это же мгновение. Медленно выскользнул, чтобы вновь войти
и насладиться теплом и влажностью, опустил взгляд на клитор и замер в
ошеломлении — член был в крови. Порвал?!
Но девушка улыбалась
совершенно счастливая, хотя и всё ещё смущённая. Святая простота! Я вылизал её,
а она смущается! За что мне — похотливому козлу — этот подарок, господи?!
— Ты… девочка? — Она
кивнула и улыбнулась. — Чудо-юдо, как зовут тебя?
— Тенесси Моори.
Несси.
— Тебе больно?
Если скажет «да», я
её отпущу и подрочу, глядя на её тело — не могу сделать ей больно, она слишком
невинна для меня.
— Пусть будет больно…
теперь пусть будет, как хотите вы…
Она сошла с ума? Но
может…
— И там ещё не… — я
тронул сжатое колечко ануса, и она замотала головой. Чёрт! — Сколько тебе лет,
Несси?
— Двадцать один.
— Это из-за него… — я
приласкал её торчавшую плоть, и она смутилась, прикусив губку. — Ты прекрасна,
девочка, — простонал, мечтая, чтобы эти губки чуть прикусили меня. — И клитор
твой чертовски соблазнительный. Теперь держись, детка, я слишком долго терплю.
И с живой тебя сегодня не слезу…
К чёрту жалость!