А потому я
прилежно появлялась в гостях по приглашению, проводила с соседями
положенные местным этикетом два-три часа и до сумерек обязательно
возвращалась к себе. Еще одна, тщательно соблюдаемая традиция этого
края: ночевать каждому в своем доме и стараться прийти до того, как
наступит ночь.
Тут вообще
старались соблюдать старые традиции. Мало ли, вдруг древнее зло
возродится.
Чай скоро
закончился, пить стало нечего. И мы с Верелией разошлись по делам.
Она — убирать комнаты, я — читать книги в местной библиотеке.
Понятия не
имею, кто раньше жил здесь, но вкусы у него были специфичными.
Первое время я ходила мимо полок библиотечного зала, который здесь
называли книгохранилищем, с большой опаской. Так и казалось, что
сейчас раскроется очередная книга, и оттуда высунется чья-то
когтистая лапа. Лапа не высовывалась и не высовывалась, и я начала
потихоньку знакомиться с книгами.
«Нечисть и
нежить Пустынных земель» я прочитала первой. Так, на всякий случай.
Надо же знать, с кем могу столкнуться на улице: с зомби или с
высшим личем. Я, со своими способностями, не смогу защититься ни от
кого из них. Но хоть опознаю убийцу «в лицо», так сказать.
Затем я
прочитала «Великие и малые народности мира Артариус», потом —
«Горгульи[2] и места их обитания». Следом — двухтомник, посвященный
диким животным и ядовитым гадам.
Анатомию
каждого из видов нечисти я решила не трогать — терпеть не могла
рассматривать чужие внутренности.
Разновидности
кладбищенских упырей на окраинах Великолукского княжества меня тоже
не заинтересовали.
В общем, книги
приходилось выбирать долго и тщательно.
Я вообще
удивилась своим способностям. И говорить на другом языке могла, и
читать, и даже писать, что было вообще удивительным.
Но так как
раскрывать свое инкогнито я не хотела, а все аристократы здесь
владели грамотой с рождения, то поделиться умениями мне было не с
кем. А потому я продолжала читать в одиночестве.
Вот и теперь я
сидела в книгохранилище с очередной книгой в руках. На этот раз мне
попались описания мифических созданий, включая разнообразную
нежить.
Дождь хлестал
по крыше, ветер выл, как по покойнику. А я читала.
«Вампиры
считаются разновидностью нежити высшего ранга, — просвещала меня
книга в кожаной обложке. — И тяжело убить и невозможно подчинить.
Они способны перевоплощаться в летучих мышей, не боятся ничего,
включая солнечный свет, и обладают острым зрением».