В первые дни пути, пока путники еще
не вышли на большой тракт, проселочные дороги оказались почти
пусты, окрестности Теймара не были столь населены, хоть и довольно
плодородны. Невзирая на почти полное отсутствие запасов еды,
путники не голодали. Можно было собирать ягоды и грибы в окрестных
рощах, чем Кейсав и Сейла с удовольствием и занимались — грибную
похлебку с душистыми корешками, накопанными в ближайшем овраге, как
выяснилось, любили оба. Ночевали они обычно в стороне от дороги,
найдя ручей или родник, которых вокруг хватало. Несколько раз
молодой чародей приманивал зайцев и запекал их в угольях,
нашпиговав диким чесноком и травами, которых знал множество —
вполне мог бы стать знахарем, знания позволяли. Фаэр хорошо обучил
ученика. И продолжал учить.
Когда учитель во время привала
впервые проявился, Сейла подняла страшный визг, ее едва удалось
успокоить. Она почему-то видела призрака, хотя не должна была. Это
сильно удивило Фаэра, он задумался и исчез, велев на прощание
Кейсаву преподать девочке основы Искусства. Она этому страшно
обрадовалась и принялась терзать парня вопросами, на которые он
терпеливо отвечал, разъясняя непонятное раз за разом.
К счастью, Сейла, хоть и была
совершенно безграмотна, обладала от природы острым и пытливым умом,
поэтому без особого труда усваивала то, что преподавал ей Кейсав. И
примерно через декаду пути у нее получились первые ученические
связки, созданные правильно, с учетом основных векторов разнородной
энергии, а не так убого, как она создавала свои огненные шары,
вкладывая в них не только энергию, но и жизненную силу, что было
очень вредно и сильно сокращало жизнь.
Но прежде всего молодой чародей
обучил девушку грамоте, чему она очень обрадовалась.
— Я давно просила нашего звездочета,
Фанарха, и клоуна, дядюшку Охта, научить меня читать, — утерла
слезы радости Сейла, впервые сложив буквы в слово, — но им было
лень возиться с деревенской девчонкой...
— Учить способен не каждый, —
улыбнулся ей Кейсав. — Многим людям очень трудно доступно объяснить
то, что кажется им самим простым и понятным. Особенно это касается
мастеров, для которых основы их мастерства настолько естественны,
что и слов не требуется. Им непонятно, как это может быть для
кого-то сложным. Они ругают учеников, даже бьют их порой, а ведь те
действительно ничего не понимают и пребывают в растерянности.
Пытаются понять, но не могут. Им нужны хотя бы два-три предложения,
кратко объясняющие нужные действия на привычном для них языке, это
сильно облегчило бы беднягам жизнь. Я такое видел...