Раз султан платит жалование, рабочие тоже пригодятся. А Бабу был
опытным сержантом, поклонником суровой британской дисциплины, с
еженедельными порками солдат, так что поддерживал образцовый
порядок во вверенной Резанцеву части. Судя по его анонимному
прозвищу означавшему просто "авторитетный человек из Хайдерабада",
скорей всего, Бабу просто однажды наскучила гарнизонная рутина на
британском восточном побережье и одной прекрасной ночью он улизнул
оттуда, прихватив с собой с полдюжины мушкетов. Или же, перерезав
не ту глотку или угнав не то стадо, он снова вернулся на юго-запад,
чтобы избежать кровной мести.
А теперь все по-взрослому, прививаем в отряде прусскую
дисциплину и немецкий порядок, никакого прежнего раздалбайства,
глупых ухмылок. Только дай им волю — и чем это закончится? Ну, а
финальную шлифовку производил уже наш герой.
В последующие дни Виктор вместе с Бабу Хайдерабади обошел
ремесленников Серингапатама. Вербовал их молодых сыновей в армию
султана. Ну, как в армию. В хозвзвод территориальной обороны.
— Но если, конечно, остались еще у махараджей Майсура верные
слуги среди ремесленников, — Резанцев демонстративно тянул паузу, —
готовые помочь родине в тяжелую минуту…
И объяснял дальше, вешая морковки перед носом у индусов. Все
равно война начнется через несколько месяцев. А тут их уже не
мобилизуют, так как они числятся при деле. И жалование небольшое
есть и дома остаются. И работают на Виктора полдня. Так что наш
ловкий герой завербовал вместо пары десятков сорок человек
рекрутов, посадив этих молодых индусов на половинное жалование. Так
сказать, создал для себя личную фабрику «20 лет Парижской
Коммуне»!
Зарядили дожди. Мрак. Постоянно находишься под теплым душем,
мокрая одежда липнет к телу, легким не хватает кислорода. Не
спасают ни зонтики, ни плащи из рисовой соломы и пальмовых ветвей.
Дождь то затихает, превращаясь в легкую морось, то встает
непроницаемой стеной. Но работа понемногу продолжалась. В ход пошло
сразу несколько "домашних заготовок". Мозг штука темная, хранит
много чего интересного.
Мушкеты были откалиброваны и начались работы по пулелейкам. Нет
ничего проще. Но, даже выделив половину людей в специальные
заряжающие, наш герой наслушался за первый месяц море стенаний про
заклинивающие шомпола и перепачканные ружейным маслом штаны. Дело
житейское.