— Чуть раньше развилка, и дорога уходит влево. Попробуем по ней.
Может, можно где-нибудь через речку перебраться. После плотины она
не такая широкая. Вон там, в небе, свет видел. Вдруг в том районе
люди? — Потёмкин указал на то место, где видел мерцающий огонёк, но
теперь там его не оказалось.
— Только идём молча, — предупредил мужчина, — а то
разговорились! Вы бы ещё песню спели… хором!
— Это точно! — подхватил чей-то голос за спинами. Вспыхнул
фонарик, потом второй, третий, послышались звуки передёргиваемых
затворов, и незнакомый голос грубо скомандовал:
— Вы окружены, оружие на землю и мордой туда же!
— Мужики! — попытался заговорить Игорь, но выстрел в воздух
заставил его замолкнуть и подчиниться.
— И везде так встречают? — не выдержал Яр.
— Обычно — да. Особенно если ты с полной концертной программой
прибываешь к порогу их дома…
— Молчать! — тот же грубый голос. — Разговаривать будете у
Бакина.
У них отобрали оружие, связали руки за спиной и повели, окружив,
в обратном направлении, туда, где группа свернула на развилке.
Участок дороги оказался коротким — около километра, после ботинки
прогромыхали по металлическому мосту, за которым почти сразу путь
им преградила бетонная стена. Тяжёлые ворота, проскрипев давно не
смазываемыми петлями, отворились, впуская путников. Игорь обратил
внимание, пока шли, на низкие одно-двухэтажные здания по сторонам.
Очевидно, они находились на территории какого-то заводского
комплекса. Ещё метров сто, и фонарики упёрлись в огромное здание,
стены которого терялись во тьме. Теперь стало понятным явление
слабого света в ночном небе: видимо, на крыше здания находился
наблюдательный пост, откуда и заметили автомобиль и разборку с
ночным титаном — по-другому у Потёмкина язык не поворачивался
назвать игравшее с «Тигром» чудище.
— Прошу вас, — пригласил грубый голос. Его обладатель, видимый
тёмным силуэтом, подошёл к двери и отворил, пропуская пленников
вперёд. Тусклый свет, лившийся изнутри, явил замотанное в тряпки
лицо неизвестного, только прозрачные стёкла слесарных очков
открывали внимательные прищуренные глаза.
Внутри уже встречали трое с помповыми ружьями в грязной,
просаленной, но тёплой одежде. С обмотанными на манер старших
лицами и заострёнными штырями за спинами, видимо — самодельными
пиками или копьями. Следом за пленниками вошли пятеро конвоиров.
Пленников ещё раз обыскали, проверили вещмешки, «прощупали»
счётчиками на предмет радиации. Потом старший, что командовал,
стянул с лица тряпки на шею и макушку, куда водрузил и очки,
стянутые на затылке резинкой. Взору открылся молодой человек лет
тридцати. Слева от брови до края губы — шрам, а сам глаз заплыл
белым.