Яр бросил быстрый взгляд на Игоря, прошедшего мимо. Да ведь это
тот самый человек, появившийся ночью и выдержавший неравный бой с
оборотнем! Неясное чувство возникло в глубине души юноши. Этот
человек обретался за пределами Юрьева! Где-то скитался всё это
время, выживал: значит, можно за стеной жить! Если смог он, то и
Яр, может быть, сможет… Сзади его грубо толкнули, что
подразумевало: двигай вперёд, и юноша, угрюмо уставившись в пол,
проследовал в сторону лазарета.
***
Через громко скрипнувшую ржавую дверь они вышли во внутренний
двор поселения. Повеяло воздухом посвежее, не провонявшим людским
потом и запахом навоза. Игорь огляделся. То, что ночью освещали
лишь слабые огоньки тусклых фонарей, сейчас предстало глазам
лекаря. Впереди возвышались два основных строения. Церковь с пятью
куполами и стройная часовня, покрытая причудливыми барельефами.
Чуть подальше стояло двухэтажное здание, в которое, как он понял,
им и предстояло попасть. Справа прямо над стеной возвышались ещё
пять куполов. Под ними располагались кованые ворота. Всё остальное
пространство занимали деревянные постройки. Слева слышалось ржание
— очевидно, там были конюшни. А справа, рядом с воротами, сквозь
довольно широкие щели меж досок можно было различить темнеющие
силуэты автомобилей. Игорь оглянулся. Рядом со входом в катакомбы
возвышалось строение, из трубы на крыше которого валил чёрный дым,
а сквозь щели светило красным. Видимо — кузня, где и
изготавливаются стрелы…
Они прошествовали между церковью и часовней в двухэтажное
здание, на втором этаже которого и остановились перед чёрной
дверью. Рядом стояли два охранника, с которыми Гром обменялся парой
фраз, после чего они с Игорем вошли.
А Воевода неплохо устроился! Комната примерно шесть на шесть
метров была устлана шикарным ковром, потускневший ворс которого не
мог скрыть великолепного рисунка. Справа — широкий кожаный диван и
шкаф с книгами, слева — круглый стол с поблескивающей лакированной
поверхностью, два окна, задрапированных цветастой тканью, и
несколько картин на стене с пейзажами давно минувших лет, а посреди
— небольшой столик и два кожаных кресла, в одном из которых
развалился маленький пухлый мужчина в свитере с высоким воротом и в
очках. На столике стояла литровая бутылка причудливой формы,
наполненная коричневого цвета жидкостью. Хозяин указал рукой на
кресла и, когда Гром с Игорем уселись, произнёс: