И мгновенно восходит солнце.
Со временем поймёшь,
Как сладко слушать ложь,
Когда известна правда,
Что менее приятна.
А преданность его не миф —
Проверена на деле:
Чудесный верный пёс – мастиф,
При разуме и теле.
А в Дании имам вещает —
Перевернулся белый свет:
Имама викинг не стращает,
Поскольку викингов уж нет.
Жить в мире – общежития закон:
Взял что-либо у ближнего соседа
Иль дальнего оставил без обеда,
Немедля вас попросят выйти вон.
Лик тонкий, будто бы на фреске,
Во взоре – ум, а в сердце – честь:
Поклон Вам, Константин Хабенский
За то, что Вы на свете есть.
Вникать в суть вещей ни к чему иль уж поздно
Сухим выходящим из многих морей:
Товарищ, месье, адони, мистер Познер,
Католик, француз и немного еврей.
Рисует жизнь типичную картину:
За столиком в пивной наглец да изверг,
Не ходят фройляйн боле по Берлину.
…В гробу перевернулся канцлер Бисмарк.
Посланник звёзд, забыв о мгле,
Мохнатый или лысый,
Увидит надпись на скале:
Здесь были Ося с Кисой.
Лишь там, где жируют воры
И совесть мягка, как ластик,
Творят, что хотят, мажоры,
И жизнь их – всегдашний праздник.
Хоть чувства стали ныне суше,
Узнав судьбу героя, ясно:
Коль в мире есть такие души,
То жизнь, чтоб ни было, прекрасна.
Иван, к тебе предъява за гундёж —
Сказать как по иному, я не знаю:
«Жидовский» – не впервой тебе, но всё ж,
В гундёже есть частица от Гундяев.
Друзья мои: как Вани, так и Мони,
Вопрос серьёзен – тут не до улыбок:
Давайте всё же слушать Аль Капоне,
И уж тогда не сделаем ошибок.
Почтенный швед, Вы пагубно речисты —
Вас слыша, плачет истина, скорбя:
В чужой стране Вам любы террористы? —
Вы разберитесь с ними у себя.
Что толку напускать туман
Иль слов катать валы,
Когда страна, как наркоман,
Зависит от иглы?
Хоть многие сочтут, что это жесть,
Но не могу вам правды не сказать:
В студентках несомненно что-то есть,
И потому резон преподавать.
Великие… пусть не как у людей
У вас проходят дни, ведь чистый гений
Всегда один: без вас же, ей-же-ей,
Исчезнет череда мирских свершений.
Его талант могучий – взрыв сверхновой
Звезды, сгоревшей в космосе дотла:
В веках остались трепетное слово,
И роли, и завистников молва.
Ди Каприо, твой вклад в кино бесценен —