Он остановил коня у места, словно самой природой созданного для отдыха. В тени единственного здесь дерева мягко журчал родничок, вымощенный камешками. Трава была настолько густой и зеленой, что можно было вполне обойтись без покрывала. Но олимпийский бог был парнем запасливым; в его переметных сумах был и запас провизии, и широкое одеяло на все случаи жизни. На такой вот случай, который сейчас предстоял парочке, в первую очередь.
– Сначала обедаем, или… ты слишком сильно натерла бедра? – усмехнулся рыцарь, расстилая привычным жестом покрывало.
– Смотри сам! – принцесса еще сноровистей сбросила с себя мужские, очень широкие штаны, и наклонилась, повернувшись к нему задом; еще и вывернула руками искомые части тела – ничуть, кстати, не покрасневшие.
– Как всегда – пока мозг думает, задница уже успевает принять решение.
– Шикарная, кстати, задница, – усмехнулся Гефест, скидывая свой рыцарский костюм быстрее, чем новобранцы в другом анекдоте Книги, – и не только задница!
Мысль о протезе мелькнула, и тут же растаяла – когда Моргана охнула, и счастливо завопила. Потом Гефест развернул девушку и приник к ней уже всем телом; потом она оказалась наверху, как недавно на коне, и действительно принялась натирать бедра – и себе и рыцарю. А когда солнце уже клонилось к закату, Ланселот понял, что надо прерваться для позднего ужина; иначе до завтрака он останется голодным. Маленький костерок быстро разогнал вечернюю прохладу; принцесса приняла кусок подогретого жареного мяса и хлеб на железной тарелке; жадно откусила и, энергично жуя, спросила в раздумии:
– Странный ты рыцарь, Ланселот. Благородный, неустрашимый и… очень странный. Странствуешь без слуг и оруженосцев; разводишь костер и готовишь еду, как простой слуга – и не стыдишься этого; открыто пользуешь королеву и не хвалишься этим; говоришь, что Гвинерва – Дама твоего сердца, и спишь со мной… и не только со мной. Как это может быть?
Последний вопрос Ланселот и сам часто задавал себе. Для него тоже великой тайной были их непростые отношения с Афродитой. Как и на Олимпе, после долгой разлуки они бросались в объятия, и не могли насытиться друг другом. Но – проходило совсем немного времени – и они начинали тяготиться общением; искали уединения, или, напротив, общества других людей. Гефест – с той же Морганой; потом с женой, Элейной, которую ему подобрала заботливая королева. Сама же Афродита… Рыцарь пытался пробудить в себе ревность, и не мог. В этом было одно из отличий богов от обычных людей…