Когда я подошёл уже почти в упор, Елисей наконец заметил меня и
рванулся было к трости, чтобы встать.
– Сиди, сержант, – Опередил его я, так же взявшись за
самодельный костыль. – Как ты вообще? – Неожиданно для себя задал я
столь глупый, но, как мне показалось, очень важный вопрос.
– Я… – Сержант сначала хотел было что-то ответить, но вдруг
замялся и опустил взгляд. – Я уже не воин, – Совсем по-детски
шмыгнул носом он.
– Может быть, в бою ты уже не пригодишься. – Не стал врать я. –
Но от этого ты не менее полезен!
– Это как? – Елисей поднял полный наивного интереса взгляд.
– Поверь, ты мне будешь очень полезен. И мне, и остальным
гвардейцам.
– Но… – Сержант, вероятно, хотел спросить что-то ещё, но вовремя
вспомнил, кто он есть. – Так точно!
– Практикуешься в стрельбе? – Указал я на взведëнный арбалет в
руках Елисея.
– А, это, – Он резким движением вскинул оружие и через секунду
послал болт, казалось бы, в никуда. Но это мне так показалось. На
самом же деле метрах в десяти дальше, на ветке, прислонившись к
сосне, стояла маленькая, почти незаметная тарелочка. Болт пробил её
на вылет и на излëте вонзился в дерево. – Тонковаты у свеев
тарелки, – Хмыкнул он. – Хоть и из металла, а не чета нашим. – В
три ловких движения сержант снова привёл своё оружие в боевую
готовность. Момент. И в уже поражëнной мишени появилось новое
отверстие. Я в ответ на такое мастерство лишь поаплодировал в
совершенстве освоившему оружие, не побоюсь этого слова,
мастеру.
– Браво! И часто ты вот так вот, тренируешься?
– На каждом привале десять выстрелов и не меньше. – Чётко
отрапортовал он. Что ж, похоже, у меня появился первоклассный
инструктор по стрелковой подготовке для новобранцев.
– Молодец, Елисей, хвалю! Да не дëргайся ты, у тебя теперь в
гвардии особое положение! – Я протянул экс-сержанту его костыль. –
Пойдём, нас ждут великие дела! – Произнёс я. «Но для начала –
сытный обед и банька по-белому» – Добавил я уже про себя.
Глубокий вдох. Потом
такой же глубокий выдох. Так, сейчас главное никого не прибить
ненароком. Я ещё раз набрал воздуха в грудь и прикрыл
глаза.
– А это что, нахрен, такое?! – С каждым словом голос мой
повышался, а на последнем слоге и вовсе сорвался на крик. Ну надо
же – оставил трëх, аж целых трëх женщин на хозяйство. Меньше, чем
на месяц. А я ещё сначала думаю: мой ли это вообще двор? И какого
дьявола всё поле для трениоовок заросло по колено? – Я вас
спрашиваю, хозяйки вы, мля, недоделанные! – В сторону зарослей
полетело пустое ведро, запущенное мною на манер футбольного мяча.
Желтоватая листва покорно приняла снаряд, так, что тот даже не
коснулся земли.