— Надевай. Еще раз не успеешь сделать что-нибудь, что я прикажу,
не обижайся. — Он бросил мне тряпки. — Наматывай и приступим. Раз
ты такой шустрый оказался, значит, вполне можно с тобой рукопашным
боем без применения магии заняться. Тем более, что ты, похоже, уже
разогрелся. Ну что встал столбом, бегом!
— Поговори со мной, ну поговори, ну чего ты? — и вот как
прикажите теперь в туалет ходить и душ принимать, да и вообще в
зеркало смотреться, если из каждой зеркальной глади мое собственное
отражение стоит, скрестив руки на груди, да еще и постоянно
болтает.
— Изыди, окаянный, — пробормотал я, наскоро вытерев голову
полотенцем, и, натянув нижнее белье, выскочил из ванной, чтобы
одеться уже в комнате.
Карамзин оглядел меня с ног до головы.
— Вот, что значит, не заморачиваться формальностями, — он
усмехнулся и принялся рассовывать по карманам перчатки, платки,
какие-то амулеты. Мне показалось, что амулеты, но на самом деле,
это могло быть что угодно.
— Ты куда собрался? — я пропустил его выпад мимо ушей. Лучше уж
перед ним полуголым показаться, да быстро одеться, чем перед
зеркалом, из которого это исчадье смотрит. Еще и гадости всякие
говорит, как будто я без него не знаю, что жилы надо подтянуть, да
мясо нарастить, а то слишком уж тщедушным Петенька мне показался.
Надо бы провериться у медикуса, может, болен чем?
— В отличие от некоторых, освобожденных от занятий, всем
остальным учащимся нашей группы велено явиться на конюшню и
попытаться договориться с лошадью, — Дмитрий подумал, почесал
голову.
— Договориться? — переспросил я, натягивая штаны. — Зачем с ней
договариваться?
— Ну не договориться, — скривился Дмитрий. — Приручить,
расположить к себе, или как там ты это называешь. Может заклятье
какое есть? А, Романов, ты какое-то заклятье применял, что это
чудище, как самый смирный пони себя вел?
— Ничего не понимаю, твой отец же заводчик? — одевшись, я
чувствовал себя более уверенно. Все-таки привыкать мне еще и
привыкать. И, хоть память намекала мне, что здесь к частичной
наготе относились более терпимо, но я пока не мог пересилить себя.
Может быть со временем это пройдет, а может быть и нет, я не знаю,
не могу знать, я не пифия какая, и не птица Сирин.
— Ну и что? Дед твой, например, один из признанных мастеров
боевой магии, да маготехник выдающийся. А ты только сейчас перестал
магии своей пугаться, словно тебя по голове огрели, да мозги на
место вставили. Признайся, только честно, ты хоть пытался
разобраться, как работает магический движитель? — Карамзин ехидно
посмотрел на меня. — Так есть какое заклятье, чтобы с лошадьми
поладить? — он старательно обходил стороной мое распределение в
местные гладиаторы. Словно на эту тему наложили табу. Я сильно
сомневался, что он мне завидовал, лично я был бы не рад, если бы
моего единственного друга повели на плаху, да еще и улыбались при
этом. Карамзин был действительно другом, потому как не стал
задавать лишних вопросов, больше обеспокоившись после известия, что
я применил магию двойников и сумел победить пришедшего по мою душу.
Лично меня подобное вполне устраивало, потому что я сам был не
готов это обсуждать.