Ни о чём не подозревая, лучшие друзья добрались до метро. До
часа пик ещё было немного времени, однако студенты заполнили все
вагоны, и Пашка вдруг осознал, что подобная теснота ему даже
нравится, ведь он мог беспрепятственно, и что куда важнее, без
подозрений обнимать Алину. Девушка нисколько не была против – рядом
с Пашкой она чувствовала себя в полной безопасности. Только
какое-то странное чувство поселилось в её груди. Маленькое, но
такое тёплое.
Бонифаций встречал Пашку у входной двери, чего не случалось уже
несколько лет. Обычно кот предпочитал проводить своё время в ванной
или на балконе. А строить из себя преданного пса? Нет уж, пусть
этим другие занимаются.
На звук открывающейся двери в прихожую выглянул отец семейства.
Увидев его, Пашка расплылся в улыбке.
– Папа!
Однако Константин Александрович отнюдь не выглядел обрадованным
долгожданной встречей. Куда с большим удовольствием он бы её
избежал. Однако деваться было некуда, и два так похожих друг на
друга человека с разницей лишь в восемнадцать лет уставились друг
на друга.
– Привет… сын.
– Не знал, что ты сегодня должен был приехать.
Всё ещё ни о чём не подозревающий парень закрыл за собой дверь,
снял обувь, подошёл к отцу и крепко пожал ему руку, как было у них
заведено. Константин Александрович остолбенел, но Пашка этого не
заметил. Он настолько устал после бесконечно длинного учебного дня,
что мечтал лишь об одном – хорошенько поесть.
– Мам, что у нас на ужин? – крикнул Пашка по дороге на кухню.
Привычных аппетитных запахов отчего-то не было. – Мам? Мам!
И только при взгляде на неестественно побелевшую Алевтину
Анатольевну, скукожившуюся на стуле, он понял, что что-то не так.
На лице женщины не осталось ни одной яркой краски – всё словно
обесцветилось, посерело. Мать смотрела в одну точку и не двигалась.
Только сцепленные на коленях руки мелко дрожали.
– Мам, что случилось? – Пашка присел около неё на корточки и
заглянул в пустые глаза. – Мам?
Алевтина Анатольевна и хотела бы что-то сказать, но пересохшие
губы её не слушались. Она попыталась их разлепить и хоть что-то
объяснить сыну, однако смогла выдавить из себя лишь слабый стон.
Пашка обернулся, почувствовав, что за спиной кто-то есть.
– Пап, что с мамой?
– Это не с мамой… – Константин Александрович отвёл глаза. – Это
со мной.