– Доброе, доброе. У вас пять минут на душ и столько же на
завтрак! – объявила хозяйка квартиры, с неодобрением косясь на
подругу.
– А что я? – Вера Георгиевна округлила глаза и скрестила руки на
груди. – Я, между прочим, о детях заботилась!
– Вижу я твою заботу! – фыркнула Алевтина Анатольевна и
обратилась к Алине: – Я в ванной положила твою одежду – с дачи
привезли, да всё никак отдать не могли. Пригодилась!
Девушка кивнула, протиснулась мимо матери в дверь, попутно
получив от ухмыляющейся женщины шлепок чуть пониже спины и хохот
вдогонку. Алина только закатила глаза – ей не привыкать.
В ванной её ждали давно позабытые джинсы и белая футболка с
изображённой на ней веткой цветущей сирени, перевязанной розовой
атласной ленточкой. Тётя Аля не забыла и о белье – совсем новом. К
счастью, размер Алине вполне подходил, а на фасон можно и вовсе не
обращать внимания. Наскоро приняв душ, девушка переоделась,
причесалась и завязала волосы в хвост. Неплохо было бы пройтись по
ресницам тушью, но раз под рукой нет косметички, то и не надо.
Пашка терпеливо стоял под дверью, дожидаясь своей очереди.
Компанию ему составлял несправедливо изгнанный из своего убежища
Бонифаций. И кот определённо собирался первым заскочить в ванную,
чтобы на этот раз случайно не пропустить мгновение, когда откроется
дверь. Пашка прислушивался к звукам воды, представляя, что в это
время происходит в ванной. Воображение настолько разыгралось, что
он был вынужден отойти. К тому же чувство вины прочно поселилось в
его душе. Отец только-только бросил мать, а Пашка вместо того,
чтобы думать о ней, предавался мечтам о собственной лучшей подруге.
И всё же он ничего не мог с собой поделать: Алина прочно засела в
его сердце.
Дверь отворилась, и Бонифаций со скоростью молодого мартовского
кота проскочил в ванную, запрыгнул на стиральную машину, да там и
засел, всем своим видом показывая, что с места не сдвинется.
– Заходи, – улыбнулась Алина другу и посторонилась.
– А… Ага.
Быстро раздевшись, Пашка забрался в ванну, задвинул шторку,
включил душ и решительно встал под ледяные струи. Разгорячённое
тело и бунтующий разум можно было остудить только так. Надолго
ли…
Алина, не догадываясь о страданиях друга, а точнее, об их
истинных причинах, отнесла свою одежду к нему в комнату и пошла на
кухню. Пока дети приводили себя в порядок, их мамы готовили им
завтрак. С собой.