Пушкин с высоты своего эмпирического опыта мог бы, как всегда, иронично прокомментировать от лица своего лирического героя и автора повествования эстетические воззрения Ленского, но он принимает довольно скользящую позицию. Ускользая от прямого высказывания, он делает, однако, намек на то, что знает о заговоре высших сил, но этот заговор законспирирован до поры до времени. Художественно это выражено Пушкиным в пропуске строф – с одной стороны, это действительно воспринимается как намёк на законспирированность тайн и проявление их только где-то в другой реальности; с другой стороны, – как некая аллюзия невозможности пересказать и передать подобные тайны словами. Пушкин часто в своих письмах сетовал на то, что русский язык его времени не был ещё достаточно развит в области оккультных знаний и объяснения метафизического. Те «учёности плоды», которые Ленский вкусил под небом Шиллера и Гёте, недостаточно внятно звучали ещё тогда на русском языке. Пушкин в письме Вяземскому пишет 13 июля 1825 года: «Ты хорошо сделал, что заступился явно за галлицизмы. Когда-нибудь должно же вслух сказать, что русский метафизический язык находится у нас ещё в диком состоянии. Дай бог ему когда-нибудь образоваться наподобие французского (ясного, точного языка прозы, то есть языка мыслей)».
Романтическое мироощущение – это глубоко личное (субъективное, интимное) переживание непознанного, таинственного (и по зрелому размышлению – непознаваемого). И Пушкину необходим был этот язык «невыразимого». Как и французские элегические поэты его эпохи, он сам культивировал и создавал этот язык.
Оппонент «демона» Онегина, его герой Ленский свято верит в таинство жизни и возможность совершенствования мира, а также конечное торжество добра:
Он верил,…
…………………………………
Что есть избранные судьбами
Людей священные друзья;
Что их бессмертная семья
Неотразимыми лучами
Когда-нибудь нас озарит
И мир блаженством одарит. (2:VIII)
Он верил в существование будущих событий в каком-то ином, призрачном измерении, верил в минуты сверхъестественного восприятия, блаженного озарения, верил в существование своей духовной родины, в которой живёт его духовная семья – «бессмертная семья», и он – её сын. Но в чём кроется «заманчивая загадка» его прихода на землю, ради которого он оставил свою духовную родину, ему лишь предстоит разгадать.