Небольшой итальянский ресторанчик, в котором мы любили бывать, нельзя было даже сравнить с «Золотым идолом», не по кухне, не по респектабельности, но я его любила. Спокойное семейное заведение, зал на полтора десятка столиков, вино за приемлемые деньги, а не за те, что я успела увидеть в меню «Золотого идола». Мы заняли приготовленный для нас столик, одновременно улыбнулись знакомой официантке, и заказ сделали, не заглянув в меню. Оставшись со Стасом один на один, я удовлетворённо вздохнула. Правда, следующим вопросом Стас моё удовлетворение и спокойствие пошатнул.
– Кто это был?
– Когда?
– Вчера и сегодня. Кто тебя привёз утром?
– Ах, это… – Стас смотрел на меня спокойно, и я решила не создавать панику на пустом месте и говорить всю правду. Ну, или близко к правде. Как можно ближе. – Это Антон. Он… работал с моим отцом. Он сопровождал меня на похоронах, за что я ему очень благодарна. Не знаю, как бы я справилась с этим одна.
Только не спрашивай меня, у него ли я ночевала, не спрашивай!
Я очень деловито принялась расправлять салфетку на коленях.
– А он кто?
– В смысле?
Стас сделал неопределённый жест рукой.
– Он русский?
Я с облегчением улыбнулась.
– О да, ещё какой русский.
– Понятно. Но я, признаться, удивился, увидев его рядом с тобой. И ты с ним уехала.
Я руку через стол протянула и коснулась его руки.
– Стас, я была не в себе в тот день.
– Я заметил. И я беспокоился о тебе.
Я улыбнулась.
– Мне приятно.
Он перевернул мою руку, провёл пальцем по открытой ладони.
– Расскажи мне про отца. Не помню, чтобы ты хоть что-то о нём рассказывала.
Я помолчала, с мыслями собиралась, хотя на самом деле, в этот момент решала, стоит ли со Стасом откровенничать. Я столько лет молчала, никому не признавалась, чья я дочь, давно к этому привыкла, и не имела особого желания что-либо менять, но это ведь Стас, и раз я сама жду от него поступков и искренности, то, наверное, мне следует поступать также, говорить ему всё без утайки. Я ведь жду от наших отношений большего? А что может быть больше и серьёзнее доверия?
Стас продолжал гладить мою ладонь, и я следила за его действиями. Потом сказала:
– Ты слышал про Бориса Давыдова?
Он моргнул, взгляд стал удивлённым, но Стас кивнул.
– Конечно… Ты его дочь? – Тон поистине удивлённый.
– Да, – призналась я. – Они с мамой развелись очень давно, я его почти не помню. Но он был моим отцом, и Антон… он буквально уговорил меня пойти на похороны. За что я ему благодарна, если честно. Если бы я не пошла, жалела бы об этом. Но я там никого не знала, у отца была другая семья, жена и дочь, и мне казалось неуместным там показаться, но я рада, что преодолела себя.