Кстати, со мной соглашался сам А. Эйнштейн. Он утверждал, что надо стремиться не к тому, чтобы добиться успеха, а к тому, чтобы твоя жизнь имела смысл. Тогда во время работы в клубе мне удавалось почитать афоризмы и умозаключения великих.
В этих маневрах я видел смысл в решительном отказе от карьеры, а окружающие – нет. Все последующие мои карьерные ходы были для армейских друзей просто непонятны. Ладно, ушел он из клуба по своей воле – это его выбор. Ладно, перебрался работать на линию и «вкалывал» на паровозе – можно понять, так он еще и ввязался в историю с офицерскими курсами. После этих курсов грозила вероятность на годы остаться работать младшим офицером железнодорожного батальона в глухой тайге. Наверное, так рассуждали мои армейские друзья, и я тоже понимал, что был возможен некоторый риск развития такого сценария.
Но в голове-то у меня созревал самый сильный карьерный ход – полный переворот в жизни – я решил пойти учиться на биолога. Меня даже отец не понимал, он считал, зачем пытать судьбу, если уже в руках есть неплохая профессия железнодорожника?
И я сделал этот шаг! Рискнул, избежал службы лейтенантом в наших славных железнодорожных войсках, но зато получил возможность поехать на приемные экзамены и сдал шесть вступительных экзаменов в Университет. Был принят на биолого-почвенный факультет. В самый последний день моего отпуска для сдачи экзаменов – 25 августа – я получил справку о зачислении в студенты и сразу помчался в военкомат, чтобы демобилизоваться.
Получая эту бумажку, имел странную беседу, смысл которой понял спустя несколько лет. Ответственная за прием, выписывая нужные бумаги, спросила меня: «Ведь, наверное, ваш отец – Свешников?». На что я честно ответил: «Да, конечно». Потом узнал, что был, оказывается, известный зоолог – сотрудник ЗИНа и мой однофамилец. Но ведь и мой отец – тоже Свешников. Так что я не обманул никого и не пользовался услугами разных протеже.
Во время учебы какую-то карьеру сделать трудно, разве что отлично учиться. Но тут у меня были серьезные препятствия, что, впрочем, понятно, ведь школу-то я закончил шесть лет назад. Приходилось «пахать» с утра до вечера, а иногда перед экзаменами ночами сидеть за книгами.
Мой сын и главный «оппонент», сомневающийся в качестве моих карьерных действий, наверное, помнит, что некоторые задания, присылаемые из института, я помогал ему выполнять. Так что кое-что от прежних знаний и упорных занятий надолго осталось, но кое-что, конечно, и забылось.