– Повернись! – раздалась команда.
Типкин повернулся.
– Кругом! – раздалось снова, повернулся опять, но Ева Сидоровна нахмурясь глядела на него.
– Нет, чё-то не того… Сымай штаны!
Он даже руками на неё замахал.
– Не буду! Не шутей!
Жена не стала тратить время на разговоры, толкнула мужа в кресло и мигом сдёрнула и пижамные брюки, тот скорее встал, подтянул длинные, пёстрые трусы.
– Велики малость, спадают… Отдай штаны!
Вместо ответа кинула их на стул, сказала задумчиво-негромко:
– Ништо! Велики не малы, хозяйство не выпадет. Че-то обратно не то… Галстука же нету! – быстро достала из шкафа галстук-бабочку, нацепила мужу на шею. – Вот! Совсем другой коленкор! На человека стал похож!
Типкин снова подтянул трусы, произнёс жалобно:
– Отдай штаны! Пожалуйста!
– Ладно, так и быть, уважу. Носи пока, а перед женихом вот эти чёрные брючата наденешь, – и показала на висящие на спинке другого стула узкие чёрные брюки.
Рауль Лукич быстро натянул пижамные штаны и, ободрённый своей хоть и маленькой, но победой, произнёс почти решительно:
– Послухай меня, есть сурьёзный разговор!
Жена очень удивлённо поглядела на него.
– Ну! Телись быстрее!
– Я против!
– Чаво? Чаво ты сказал?
– Против! Не хочет Клео замуж! – продолжал Рауль Лукич уже не так громко и совсем нерешительно. – Она…
– Не ори, как голодный верблюд в пустыне! – оборвала Ева Сидоровна. – Не понял, она ведь в Москву целится ехать, на эту самую фабрику звёзд, петь в ящике!
– Пущай едет!
– Там её и ждут! Так звезданут и зафабричат, на карачках домой приползёт! А у жениха два магазина, да мой рядом. Наберу кредитов в разных банках, пристрой сделаю, потом объединимся и будет полный гипер-супер-маркет!
Типкин с большим сомнением глядел на неё.
– Кредитов нахватаешь… Их ведь отдавать надо…
Ну что с ним говорить! Ева Сидоровна только усмехнулась.
– Обратно лучше молчи, раз ничё не соображать! Главное – взять! А там видно будет! Сиди и не фырчи! Я пошла в кухню!
Сказала и исчезла, а Типкин опустился в кресло и задумался, в голове у него бродили разные мысли, совсем невесёлые…