– Я понимаю, но надеюсь, что это не конец, – улыбнулся он и пошел по лестнице в дом.
Я открыл дверцу и помог Эли сесть в машину. В моей голове пролетел рой мыслей. Теперь я уже другими глазами смотрел на все, что произошло за последние дни. Я, наконец, очень высоко оценил наши доверительные, естественные и правдивые разговоры. Да, Эли делала для меня исключение. Я увидел, что вся ее жизнь, особенно на виду, на публике, это – фальшь, к тому же низкопробная. И разговоры и поездки со мной были для нее бесценным возвращением в настоящую жизнь, и к настоящим чувствам. У нее не было друзей. В настоящий момент я был ее единственной отдушиной. И при этом, вчера, я даже на нее обиделся и бросил в одиночестве. Вот почему она была также корректна со мной сегодня, как и я с ней, начав первым, и вот для чего она хотела, что бы я присутствовал на этом мероприятии. Я все понял, и ругал себя последними словами.
Под ослепительные вспышки фотокамер мы отъехали, и я вез Эли прямо домой, в отель. Я представлял, сколько моральных сил она истратила на этот очередной выход в свет, и поражался ее силе. Я бы, наверное, так не смог.
– Джон, вдруг услышал я ее голос, – отвези меня, пожалуйста, к ближайшему лесу. Извини, но меня тошнит.
Я оценил, и был благодарен ей, за переход на наши прежние отношения. Мне стало жалко ее, и я дал газу, чтобы быстрее выехать за город. У первого леса, я свернул на первую попавшуюся проселочную дорогу, и, проехав немного, остановился. Я открыл ее дверь и помог выйти. Было темно, но она пошла сразу вглубь.
– Неужели ее действительно вырвало? – подумал я. – Значит внутри она совсем другая, и эта фальшь затрагивает не только ее психику, а даже физиологию.
Эли скоро вернулась, но в машину сесть не захотела.
– Можно я подышу лесным воздухом? – попросила она, и, облокотившись на капот, расслабилась. Я не выключал фары, и перед машиной была небольшая, но освещенная зеленая полянка.
– Джон, – вдруг сказала она, – можно я что-нибудь сделаю именно для тебя?
Вопрос просто ошеломил меня, но я не почувствовал никакой фальши в ее голосе. Я задумался. Если она обратилась ко мне чистосердечно, я хотел ответить ей также честно.
– Эли, меня заворожило, как ты танцуешь. – Решился я. – Я не умею так танцевать, но мне бы очень хотелось бы попробовать.