Если верить в теорию о переселении душ, то более поздней инкарнацией Александра Львовича, вполне мог стать Борис Абрамович Березовский, весьма схожий с великим прохиндеем начала ХХ века необычайным талантом извлекать из масштабных неурядиц личную выгоду. Оба всплыли на смене эпох, мнили себя демиургами, много где и кому нагадили, истоптали массу народа и, оставив по себе дурную память, сгинули на чужбине.
Но тогда, в 1917 году, Александр Львович был в силе. В Европе сильно штормило и он, удачливый и самовлюбленный прыгал с одного высокого гребня волны на другой. Говорят именно этот черт, умудрился вбить в голову очень не простого и упрямого прусака Эриха фон Людендорфа, начальника немецкого генерального штаба, идею начинить железнодорожный вагон смертельной заразой и пустить его по рельсам в направлении России. К тому же он ссудил это предприятие не малыми деньжатами, работая на перспективу.
Однако, что посеешь, то и пожнешь. На всякого Парвуса, найдется свой Ленин. Результат этой масштабной и красиво задуманной железнодорожной аферы, прошел мимо великого комбинатора и денег ему не вернули. Он рассчитывал в случае победы революции на искреннюю благодарность от ленинской гоп-компании и как минимум портфель министра финансов в обновленной России, а получил по-ленински кукиш с маслом. Александра Львовича оплевали со всех сторон и поделом. Уселся жулик играть, за карточный стол в компании германских эмиссаров, сынов железного канцлера и большевиков, которым в умении передергивать и шельмовать, в истории не было равных. Первые, не вникая в подробности, били канделябром по голове, вторые имели в рукаве по восемь тузов. И те и другие попользовали Парвуса как базарную девку, а на утро сделали вид, что не знают даже его имени. Кто сейчас помнит Александра Львовича, хитрого местечкового еврея, достигшего заоблачных высот, интригана и проходимца с большой буквы? Прах и пепел! А пломбированный вагон нет-нет да и проскочит где ни будь..
В конце марта 1917 г., по воспоминаниям швейцарского социал-демократа Фридриха Платтена, на Цюрихском вокзале, собралась большая, разношерстная группа шумных, плохо одетых людей, представлявшихся между собой «Цветом российской социал-демократии в изгнании». 99,8% из них, были евреи. Подобно вечному жиду, они долгое время скитались по Европе, выискивая лучшую долю, и теперь, осознав, что им нигде не рады, возвращались на родину, в «не мытую Россию», отнюдь, заметьте, не для того, чтобы ее отмыть, как показала история, а еще больше запачкать. Революционеры, возмутители спокойствия, демагоги, террористы, и проходимцы, вся эта мусорная, цветастая шобла, переминаясь с ноги на ногу, с нетерпением ожидали двух событий. Первое, когда подъедут их старший товарищ и вождь, Владимир Ильич Ленин с супругой, под имя которого, германская разведка, и гарантировала, проезд в комфортабельном пломбированном вагоне. И второе, когда подадут собственно сам вагон. Время тянулось медленно. Ленин, зная, что без него не уедут, опаздывал, и состав подавать так же не спешили. Социал-демократы, тем более евреи, особой любовью, со стороны работников депо, как в прочем и остального швейцарского пролетариата, увы, не пользовались. Погоды стояли промозглые, ветреные, революционеры промерзли, поскучнели и стали тихо роптать. Что бы чем-либо занять товарищей, Григорий Евсеевич Зиновьев, наиболее близкий Ильичу соратник, могущий, в случае чего послужить козлом отпущения, затеял импровизированный митинг. Однако в товарищах, рангом пониже, его порыв не высек искры и пламени не занялось. Им хотелось в сытое тепло. Поодаль егозили люди в черной полицейской форме. Им не терпелось отправить все это гавно подальше из Цюриха. Куда не важно, да хоть бы и в ад.