– Не худо бы передохнуть… Баста! Шалый, привал! – Михаил, скинув с плеча короб, устало опустился на мягкий травяной ковер под сень тенистого куста.
Просторный, как скатерть, платок лег перед эльфом. А на платке, в свою очередь, появились хлеб, сыр и фляга с изюмовым квасом. Шалый чинно уселся рядом с Михаилом, ожидая своей доли угощения. Но, не успев получить из рук хозяина и кусочка сыра, вдруг зарычал на соседний куст, подняв шерсть на загривке.
– Нет, нет, Шалый! Не тронь меня! Свои! – отозвался куст…
– Архипушка… Выходи. Шалый, фу!!!
– Михайло… Да как же ты без меня!? – опасливо косясь на Шалого, выбрался из-за куста Архип. Пес, впрочем, уже не проявлял никакой агрессии. Лишь, положа голову на передние лапы, чуть слышно ворчал. Так, для порядка.
– Увязался таки… – Михаил протянул Архипу хлеб и сыр, взглядом приглашая, присесть рядом. – А дом на кого оставил?
– Так, на брата моего. Младшего. Степка – парень надежный… Не подведет. Не сомневайся даже.
– Да что с тобой поделаешь? Не прогонять же с пол-дороги… Да как же ты за мной столько шел, что и Шалый тебя не учуял?
– У-у-у… – виновато подвыл пес.
– Так… Как без крыла-то остался, я ж чуять стал, не хуже собаки. Я за вами на отдалении шел. По запаху. Дело не хитрое.
– Оно и ладно… Вдвоем веселее.
– Гав! – подтвердил Шалый. – Гав, гав!
Часы шли за часами, дело – к сумеркам. В компании, за разговорами, время и вовсе текло незаметно.
– А далеко еще, Михайло?
– А я знаю!? Да ты не волнуйся, мимо пчелиного царства не проскочим. Там такой гул должен стоять – только уши береги!
– Скорей бы уж… Сил нет уже бояться!
– Это ты верно сказал, Архип… Тс-с-с! Тихо!
– Что такое?
– Р-р-р… – негромко зарычал Шалый.
– Тихо, Шалый. Тихо! – шипящим шепотом приказал Михаил. – Слышишь, Архип, жужжат, будто?
– Ой, мамочки! Пчелой пахнет…
– Ж-ж-жесть! Ж-ж-жесть… Ж-ж-жало переж-ж-жало! Ж-ж-жизнь моя тяж-ж-жкая!
Путники тихонько отодвинули лист подорожника, закрывающий от них жужжащую от, видимо, нестерпимой боли пчелу. Пчела, при всем своем устрашающе огромном, больше Михаила, росте, выглядела жалко, а не страшно. Поперек ее тела лежал огромный сук. Из последних сил пчела пыталась выбраться из-под него, но безуспешно – сук держал крепко.
– Ой, Михайло, пойдем отсюда скорее, пока чудище в тисках…
– Сж-ж-жальтесь! Пож-ж-жалейте, эльфы… Обож-ж-ждите! Заж-ж-жало меня.