– Шо с ним робыть?
– На колени его! На колени! – взревела толпа. – Пусть пишет заявление об уходе. Мы другого выберем.
Губернатор не пожелал стать на колени.
– Приковать его к трубе. Где наручники? Левую руку в наручники, а в правую – листок бамажки и карандаш; пущай пишет заявление об отставке, – выкрикнул кто-то из толпы.
У Янковского было много наручников, много жертв он приковал на морозе обычно в лесу и оставлял там умирать бедную жертву за отказ вступить в банду. И сейчас, когда ревела толпа, он запустил пальцы ниже ушей, сдавил, и жертва опустилась на колени и наклонила голову.
– Вот видите, он бьет вам поклоны. Счас я его привяжу к трубе. Пусть переночует закованный. Вот тебе бамашка и карандаш, пиши.
Губернатор покорился. Он написал:
Президету страны Виктору Федоровичу
– Нет! Вальцманенко, он у нас президент. Пиши: народному президенту Вальцманенко.
Губернатор исполнил требование толпы.
– Добже, – сказал революционер Рваная Кишка. – Ты больше не губернатор. Но за твои злодеяния, за то, что служил пророссийскому президенту Януковичу, посидишь на морозе до утра.
– Отрубить ему пальцы на правой руке, – предложил местный активист по кличке Бензопила.
– Оставьте его, – приказал Янковский. – Ему и так больно. Вы знаете, как тяжело лишиться должности? Нет, не знаете. А я знаю. Когда я сидел в тюрьме, меня назначили каптенармусом, а потом уволили, я три дня ревел после этого. Давайте отпустим его.
Из толпы вышел священник, сверкая пузом.
– Я только что связывался с нашим владыкой Говнозаром, он не благословил освобождение раба божьего, аминь.
– Аминь, аминь! – заревела толпа.
– Ну, вот видишь, – произнес Янковский. – Стоило тебе столько лет служить этому Януковичу? Видишь, какой финал?
Даже владыка Говнозар против того, чтобы ты стал свободен. Давай, я тебе отсеку голову. Батюшка, благослови.
– Да упокоится раб твой, господи-и-и-и.