Тогда я считал, что голого чудака около одного административного
здания быстро увезут в местную дурку..
Сила мягко поднимала меня на нужную высоту и также мягко,
«подобно пёрышку», позволяла приземляться везде, где я хотел.
Прыгать в полностью обнажённом виде, а потом улечься во время
уже рассвета перед одним зданием на мостовую мне казалось безумно
хорошей идеей.. было в этом что-то фантасмагорическое. Через пару
дней здесь хлынут реки крови, а я веселюсь и развлекаюсь.. перед
тем, как самому окунуться в ненависть.. чтобы приблизить окончание
войны.
Чокнутый.. то ли сбитый машиной, то ли потерявший сознание, то
ли после приступа. Голый..
Ну готовый же пациент дурки, но никак не шпиЁн?
Блин, вот только выбрал я не то место, не то время и не тому
чуваку попался вскоре на глаза.
И сейчас меня, несмотря на идущую кровавую войну, разбирает
дикий смех от воспоминаний, которые я набираю в свой дневничок, но
тогда мне безумно хотелось ржать ещё больше, глядя на злую морду
чекиста в форме с одним ромбом в петлицах.
Едва сдержался, даже к Силе взывать для полного контроля над
собой пришлось. Эх, тренировать ещё и тренировать мне джедайскую
невозмутимость!
Здание, у которого голый высокопоставленный представитель Ордена
и даже местами Галактической Республики шлёпнулся «поваляться в
дорожной пыли», было тем, где находились управления НКВД и НКГБ
Белостокской области БССР! А высокопоставленный чекист, под
рассветными лучами вылезший вместе с водилой из его тачки, был
полковым комиссаром, майором госбезопасности и начальником
управления НКГБ по Белостокской области БССР Бельченко Сергеем
Саввичем, как я узнал значительно позже.
- ..Поляк!? - почему то с места в карьер ошарашил меня (по
каким-то своим ассоциациям?) чекистский мен, чью ведомственную
принадлежность я верно оценил по неожиданно всплывшему (из пары
просмотренных фильмов и сериалов про войну, «смерш» и чекистов)
воспоминанию «про васильковый цвет».
Заторможенно, разглядывая в Силе ауру представителя карательных
(ну или стоящих на страже законности) органов СССР и, продолжая
играть того, под кого косил, я с чугунным спокойствием и широкой
улыбкой отверг идею об нацпринадлежности:
- Русский.. - и, немного пожалев про себя, что не тренировался
пускать слюни из рта, добавил: -.. в жопе узкий.