Как только меч оказался в руке, память тела включилась на полную
катушку, и мне осталось только полностью отдаться рефлексам,
положившись на навыки носителя. А с навыками у него, кажется, было
все в порядке.
Легко уйдя от тычка дубинкой снизу, я довернул корпус и нанёс
горизонтальный удар, вкладывая в него всю энергию движения.
Светящийся клинок вошёл в руку стражника, как в масло, срезая
наплечник брони вместе с мясом и мышцами, в легкую перерубая
плечевой сустав и полую ключичную кость. Завершая движение, клинок
чиркнул по шее солдата, самым кончиком, но этого оказалось
достаточно. Фонтан крови из вскрытой с ювелирной точностью сонной
артерии ударил чуть ли не до потолка, а я уже закручивался в
пируэте, атакуя второго противника.
Гвардеец-ренегат успел подставить под удар дубину, но это его не
спасло. Клинок Духа лишь сверкнул ярче обычного, и перебил рукоять,
словно соломинку. Ни на йоту не потерявший скорости меч
располовинил лицо солдата чудовищным вертикальным ударом, я ударом
ноги отпихнул тело в сторону, и прыгнул в сторону, разрывая
дистанцию с третьим гвардейцем. Однако он, «воодушевленный»
примером товарищей, атаковать не спешил.
— Уйди… Мясо! — послышался отвратительный, шипящий голос, и
вперёд выступил «чёрный капюшон» из свиты Бранда. — Мальчишка тебе
не по зубам.
Меня едва не перекосило. Мальчишка? Да ты с дубу рухнул, идиот?
Какой я тебе мальчишка? Хотя… Стоп. Да, привыкнуть к тому, что мне
снова восемнадцать, будет непросто.
«Капюшон» шагнул ко мне, и я отступил на шаг. От него исходила
волна злой уверенности и силы, в отличие от стражников, наобум
бросившихся исполнять приказ, он понимал, что делает, и что его
может ждать, но при этом абсолютно не испытывал страха. Да, это
противник посерьёзнее гвардейцев-предателей. И, насколько понимаю,
сражаться со мной он собирается не дубинкой-шокером и уж точно не
голыми руками.
Мы медленно кружили друг против друга в стороне от
развернувшегося в зале побоища. Рефлексы восемнадцатилетнего
Дэймона толкали тело вперёд, требовали изрубить, измельчить,
уничтожить врага, но мне пока удавалось держать их в узде. Уже мои
инстинкты говорили, что с этим парнем всё не так просто, и лезть на
рожон не стоит. Однако и бесконечно так продолжаться тоже не
могло.
Кажется, «капюшон» тоже подумал именно так. Сунув руку под плащ,
он нарочито медленно повёл шеей, будто разминаясь перед боем, а уже
в следующую секунду распрямившейся пружиной прыгнул ко мне.