Чем ближе я подходил, тем тише гомонили карлики. Когда я встал
перед ними, и вовсе затихли. Тишина продлилась с полминуты и уже
начала перерастать в напряженную, когда один из серокожих, возможно
— вожак, выпихнул мне навстречу своего соплеменника. Очень
знакомого соплеменника, должен сказать. Того, что спихнул меня со
спины винторога, оставив на корм тварям. Коротышка уставился на
меня расширенными от ужаса глазами, а потом шагнул вперед,
опустился на колено и протянул ко мне руку.
— Тхо! — негромко, с просительными интонациями проговорил
серокожий, продолжая тянуть руку.
— Чего? — не понял я. — Ты чего хочешь?
— Тхо! — снова повторил коротышка, и на этот раз, помимо просьбы
в его голосе было еще что-то. Страх? Обреченность?
Видя, что я его не понимаю, коротышка подался вперед и ловко
выхватил кинжал у меня из руки. Блин, это он свое добро просто
вернуть хотел? А на колени валиться зачем?
Дальнейшие события заставили меня сильно удивиться.
Задрав голову, коротышка приставил острие кинжала к выемке ниже
кадыка, схватил меня за руку и положил ее на рукоять кинжала.
— Тхо! — чуть не плача, повторил серокожий. И тут до меня,
кажется, стало доходить.
— Он хочет, чтобы ты его убил, — послышался вдруг низкий, с
хрипотцой, женский голос. — Он совершил преступление — пытался
откупиться от Тьмы чужой жизнью. И хочет, чтобы именно ты покарал
его.
Я вскинул голову и огляделся в поисках обладательницы голоса.
Боги, неужели кто-то в этих, поистине гиблых землях, говорит
по-человечески? Слегка неправильно, будто язык не родной для
говорившей, но, по крайней мере, я его понимаю!
Обладательницей голоса, внезапно, оказалась не очередной карлик
неандертальской наружности, а вполне человеческого вида дамочка.
Ну, почти человеческого, ладно.
Среди почтительно расступившихся коротышек стояла девушка. На
вид — лет двадцать-двадцать пять, на фоне серокожих — довольно
высокая, почти одного со мной роста. Резкие, но привлекательные
черты лица, слегка раскосые темные глаза… Такие же темные волосы
заплетены в многочисленные косы и собраны в хвост на затылке.
Грубая юбка чуть выше колена, отороченная мехом, открывает
красивые, сильные ноги, обутые в кожаные сапожки явно ручной
выделки. Довершает наряд короткая меховая жилетка, открывающая
тонкую талию и плоский, мускулистый живот, и практически не
скрывающая высокую, спелую грудь, в волнующей ложбинке которой на
простой веревочке висит какой-то камень в грубой оправе. Ого. Ого.
Ого! Горячо, однако!